Введение

Избрание Дональда Трампа президентом США в 2016 году явилось важной вехой не только политической, но и экономической истории США. Впервые в американской истории высший пост в стране занял выходец из крупного бизнеса, не имевший политического опыта. Его персональное состояние на начало 2017 года составляло около 3 млрд долл. Как отмечает ведущий российский американист-исследователь В.С. Васильев, «на фоне мультимиллиардера Д. Трампа личные нетто-состояния трёх его предшественников (У. Клинтона, Дж. Буша-младшего и Б. Обамы) заставляют относить их к категории «бедных миллионеров»¹. Уникальным стало и то, что представитель потомственной финансово-экономической элиты США, выходец из состоятельной семьи получил голоса многих простых работников «ржавого пояса», недовольных закрытием рабочих мест в США в связи с переводом многих производств в страны третьего мира и Китай. Финансовые элиты США однозначно восприняли победу Д. Трампа на президентских выборах 2016 г. как приход к рулю исполнительной власти в Вашингтоне представителей крупного капитала, которые и поставят во главу угла своей экономической политики интересы американского бизнес-сообщества². Представляется важным отметить и то, что в ходе избирательной кампании 2016 г. Трамп неоднократно критиковал их за экспорт американских рабочих мест в Китай и другие государства³. Как развивались отношения между хозяином Белого дома и крупным бизнесом в первую половину его президентства, в 2017–2019 годы.

«Медовый месяц» корпоративного бизнеса и Д. Трампа: советы и налоговая реформа

Одним из важных нововведений Д. Трампа в направлении координации взаимодействия с представителями крупного бизнеса было создание совета по вопросам бизнеса при министерстве финансов США (малом аналоге российского Совета по делам промышленников и предпринимателей). Совет был создан в декабре 2016 г., ещё до вступления республиканца на президентский пост. В его состав вошли: президент корпорации «Тесла» И. Маск (впрочем, уже в июне 2017 года он покинул его в знак несогласия с решением Трампа выйти из Парижского соглашения по климату), глава IBM Джинни Рометти, основатель «Юбер» (Uber) Трэвис Каланик, исполнительные директора компаний «Кока-Кола» (The Coca Cola Co.), «Дженерал моторс» (General Motors) и ряд других лидеров американских транснациональных корпораций. Целью его работы был рост числа рабочих мест в промышленности и концентрация усилий корпоративной бизнес-элиты в целях ускорения роста американской экономики⁴. Также в январе 2017 г. был создан Совет по промышленности, призванный скоординировать усилия правительства и бизнеса по решорингу американских компаний из Китая и других стран, а также решению проблем корпоративного бизнеса в различных секторах индустрии США⁵. Перед первым заседанием Совета по промышленности президент заявил: «Мы возвращаем в страну рабочие места, мы радикально снижаем налоги, мы избавляемся от излишних регуляторных правил и вдохновляющие для бизнеса времена впереди»⁶. Однако большинство заседаний консультативных советов носило формальный характер и на них обсуждались лишь общие вопросы будущего развития американской экономики. «Медовый месяц» Трампа и лидеров корпоративного бизнеса в США продлился недолго. Уже в августе 2017 года после ухода ряда бизнес-лидеров из советов в знак протеста против позиции Д. Трампа по расовым беспорядкам в г. Шарлотсвилл (штат Вирджиния), возложившего вину на обе стороны конфликта, их собрания прервались. На своем последнем совещании оставшиеся в совете главы компаний объявили о самороспуске. Главы «Дженерал моторс» и «Кока-Кола» пояснили свою позицию, подвергнув критике позицию Белого дома в отношении беспорядков в Шарлотсвилле. Вслед за этим Д. Трамп заявил через «Твиттер» (социальная сеть Twitter, ныне известная как X, заблокирована в России в начале марта 2022 г.): «Вместо того, чтобы давить на представителей бизнеса в советах по вопросам промышленного производства и по стратегии и политике, я прекращаю работу обоих. Спасибо всем!»⁷.

Несмотря на политические разногласия, отношения Трампа и крупного бизнеса продолжали развиваться в достаточно конструктивном ключе. Одним из важных предвыборных обещаний 45-го президента США была масштабная реформа налогообложения корпораций и возможности предоставления дополнительных льгот предпринимателям при работе над инфраструктурными проектами. К началу осени администрация президента Д. Трампа в лице помощника президента по экономическим вопросам Г. Кона представила план всеобъемлющего снижения налогового бремени. Законопроект был принят Палатой представителей и Сенатом, контролировавшими обе палаты республиканцами при масштабном сопротивлении демократов. Он предусматривает радикальное снижение налогов на юридических лиц (с 35% до 20), а также налоговые льготы на средства, которые возвращаются в США от деятельности юридических лиц за рубежом: до 15,5% – для наличных средств, а для безналичных – до 8% (вместо 35%). Для корпораций предусматривались налоговые вычеты на инфраструктурные затраты внутри страны – так называемый «корректирующий трансграничный налог на импорт». Президент и его соратники из Республиканской партии рассчитывали, что снижение налогового бремени на состоятельных американцев простимулирует бурное развитие экономики США и приведет к экономическому росту, который будет благом для всех американских налогоплательщиков⁸. Главными выгодополучателями реформы стали фармацевтические гиганты (компания «Пфайзер», «Джонсон и Джонсон» и ряд других), а также транспортные компании, ритейлеры, нефтегазовые корпорации (Exxon Mobil, Chevron), а также машиностроительный и телекоммуникационный сектора. Продемократическая «Нью-Йорк таймс» (The New York Times» раскритиковала принятый закон, отмечая, что реформа приведёт к тому, что средства перестанут поступать в налоговую казну на социальные программы. В итоге главными её выгодополучателями станут богатейшие семьи США и их наследники⁹. Российские исследователи отмечают, что «оставляя в стороне пропагандистские аспекты правительственных документов, необходимо признать, что бизнес получил своё снижение налогов и рост (по крайней мере до начала пандемии ковид-19) на финансовом рынке»¹⁰.

Новые «сделки» Д. Трампа: поддержка американского крупного бизнеса на внешних рынках

Другим примером «заботы» 45-го президента США об американском крупном бизнесе в 2017-2019 гг., одновременно приведшей к началу охлаждения его взаимоотношений с рядом бизнес-групп, стало начало торговых войн и курс на пересмотр торговых сделок. Одним из важных предвыборных обещаний Трампа было устранение хронического торгового дефицита во внешней торговле между США и другими государствами. На конец 2016 г. отрицательно сальдо торгового баланса США с внешним миром составляло около 500 млрд долл. в год, из которого около 365,7 млрд составлял дефицит в торговле с КНР. Также в 2016 г. центральные банки КНР, ЕС и ряда развивающихся государств резко понизили курсы своих валют к доллару, что ещё больше снизило конкурентоспособность американских товаров на внешних рынках. Во многих штатах США (за исключением штатов Мэн, Северная Каролина и ряда других, где есть налог с продаж) НДС на импортные товары полностью отсутствует в то время, как в большинстве стран Европы и Азии американские товары облагаются обязательной пошлиной. Путь к устранению подобного дисбаланса был предложен республиканским кандидатом в президенты ещё во время избирательной гонки 2016 года – заключение выгодных для США двусторонних договоров, введение импортных пошлин (тарифов). Так уже в своём предвыборном манифесте Трамп публично зафиксировал тезис, который затем повторит не единожды о том, что «заключит лучшие сделки с Китаем и другими странами, которые помогут американскому бизнесу повысить конкурентоспособность на мировом рынке»¹¹. Таким образом, в значительной степени интересы американских транснациональных компаний стали мотивирующим фактором для начала переговоров о заключении новых торговых сделок.

Первым успешным примером заключения выгодной для США торговой сделки стало заключение нового договора с Канадой и Мексикой взамен устаревшей НАФТА, получившего название ЮСМКА (USMCA), вступившего в силу 1 января 2020 года. Стремительный разрыв старого соглашения в 2017 г. привёл к началу настоящей тарифной войны между североамериканскими государствами, поэтому оформление сделки 1 января 2018 г. успокоило американский бизнес. Согласно этому договору, режим максимального благоприятствования получили американские транснациональные компании, в частности машиностроительный сектор. Беспрецедентные преференции получили компании «Дженерал моторс» (General Motors) и «Форд» (Ford), так как согласно данному соглашению претендовать на беспошлинную торговлю в Канаде, Мексике и США могли лишь компании, имевшие 75%-ную локализацию своего производства в данных странах¹². Лишь американские автомобильные гиганты соответствуют этому критерию, тогда как компании из Мексики и Канады, вынужденные закупать иностранные комплектующие, оказались в неравноправном положении. Другими выигравшими корпорациями стали американские IT-гиганты– «Гугл» (Google), «Эпл» (Apple) и др., получившие свободный доступ на рынки североамериканских государств, так как произошло обнуление торговой пошлины на высокотехнологичные товары¹³.

Как пропагандистскую пиар-компанию можно рассматривать попытку представить в положительном свете перед населением американский крупный бизнес путём подписания предложенного Белым домом манифеста «Обязательство перед американскими трудящимися». Летом 2019 г. данная декларация была подписана представителями 320 корпораций. Документ призывал бизнес-сообщество США создать 14 млн новых высокотехнологичных рабочих мест к 2024 г. и обеспечить должные условия для переквалификации и профессиональной подготовки новых работников¹⁴.

Заключение

Таким образом, первая половина президентства Дональда Трампа, была связана с активными попытками его администрации сотрудничать с крупными американскими корпорациями. Работал Координационный совет, был заключён выгодный для крупных компаний США договор ЮСМКА, заменивший устаревшую НАФТА, стимулировался перевод производств в страну. Тем не менее, уже в конце первой половины его президентства обозначились тревожные для многих крупных компаний тенденции, связанные с началом торговой войны с Китаем и ответными мерами Пекина, ударившими в 2019 г. по деятельности целого ряда металлургических и обрабатывающих компаний, высокотехнологичной IT-отрасли.