Введение

В условиях беспрецедентного для XXI века роста международной напряжённости, надлома доминировавшей многие десятилетия тенденции к глобализации мирового хозяйства, разрушения складывавшихся годами трансграничных логистических цепочек и турбулентности на мировых финансовых рынках канадско-китайские экономические связи в настоящее время оказались в критической точке своего развития. Официальная Оттава продолжает наращивать усилия по их разрушению, не считаясь с издержками для собственной экономики. В результате торгово-инвестиционное сотрудничество между Канадой и Китаем выходит на траекторию аналогичную траектории экономических связей между Канадой и Россией.

При этом между российско-канадскими и канадско-китайскими экономическими отношениями есть существенное отличие. На Россию даже в лучшие для двусторонних отношений времена приходились доли процентов международной торговли и инвестиционных потоков Канады. Китай же занимает 2-е место после США среди главных канадских внешнеторговых партнёров. Доля КНР в канадской внешней торговле за последние 20 лет увеличилась в 4,0 раза – до 9,2%¹. При этом доля самой Канады в китайском внешнеторговом обороте оставалась на одном уровне – всего 1,4%². Что касается прямых инвестиций, то Китай сегодня более значимый контрагент для Канады, чем 20 лет назад, хотя и не входит в десятку наиболее важных, занимая 9-е и 14-е места по накопленным прямым инвестициям в Канаду и из Канады соответственно³. Канада же для Китая является – или, точнее, являлась – одним из приоритетных направлений приложения капитала за рубежом. По несколько устаревшим, но тем не менее показательным данным ОЭСР, больше китайские накопленные прямые инвестиции были только в США и Австралии⁴.

В российской научной литературе современное состояние и тенденции развития канадско-китайских отношений всесторонне проанализированы в работах Л.А. Немовой⁵, Д.А. Володина⁶, М.В. Соляновой⁷. На основании проведённых ими исследований можно выделить следующие основные факторы, определяющих негативные тенденции в развитии канадско-китайских экономических отношений:

• усилия Вашингтона по стратегическому сдерживанию Китая, в том числе направленные на сколачивание включающего Канаду широкого антикитайского фронта;
• попытки канадского давления на Китай в области прав человека, включая торговые ограничительные меры и санкции в отношении китайских должностных лиц;
• дискриминация китайского бизнеса в Канаде по соображениям национальной безопасности, например запрет оборудования «Хуавей» (Huawei) для сетей сотовой связи 5-го поколения и ограничения на китайские прямые инвестиции в канадские компании;
• антикитайские настроения в канадском обществе, особенно в экспертном сообществе и СМИ;
• антикитайские провокации официальной Оттавы, например дело «принцессы Хуавей» и проход канадского фрегата «Виннипег» через Тайваньский пролив, а также ответные меры КНР.

Двусторонняя торговля

Динамика торговых связей Канады и Китая в XXI веке была, в целом, положительной – с поправкой на результаты коронавирусных ограничений в последние годы. В 2001–2021 гг. китайский экспорт в Канаду вырос в 8,4 раза, до 68,6 млрд долл. (здесь и далее доллары США, если не указано иное. – Е.Х.), канадский экспорт в Китай за тот же период – в 8,1 раза, до 22,4 млрд долларов⁸. Характерно, что структура двусторонней торговли складывается не в пользу Канады. В 2021 г. четыре пятых канадского экспорта в Китай приходилось на сырьевые товары и товары низких переделов: продукцию сельского хозяйства и пищевой промышленности (33,9%), рудное сырьё (17,7%), продукцию лесной и целлюлозно-бумажной промышленности (15,3%), минеральное топливо (13,6%)⁹. Китай же экспортирует в Канаду в основном промышленные товары: продукцию машиностроения, приборы и инструменты (27,5%), электротехнику и электронику (24,2%), потребительские товары (19,7%), химическую продукцию (9,8%), металлы и изделия из них (7,8%)¹⁰.

В 2022 г. наметились интересные изменения в динамике и структуре двусторонней торговли. В частности, наблюдается падение доли КНР в канадском внешнеторговом обороте. По итогам первых 11 месяцев она сократилась с 8,5% до 9,2%¹¹. При этом заметно растёт дефицит торгового баланса Канады с Китаем. Он за указанный период вырос с 41,5 млрд до 51,4 млрд долларов¹². Если китайской экспорт в Канаду в январе – ноябре 2022 г. продолжил рост, увеличившись по сравнению с тем же периодом предыдущего года на 14,6% до 71,3 млрд долл., то канадский экспорт на китайский рынок упал на 4,0%, до 19,9 млрд долларов¹³. В частности, заметно сократились поставки из Канады в Китай фармацевтической продукции (на 35,7%, до 200 млн долл.), рудного сырья (на 18,6%, до 2,6 млрд долл.), авиационной техники (на 18,4%, до 195 млн долл.) и в особенности продукции сельского хозяйства, пищевой промышленности, лесного хозяйства и целлюлознобумажной промышленности: жиров и масел животного или растительного происхождения (на 60,5%, до 297 млн долл.), мяса (на 59,8%, до 298 млн долл.), бумаги и картона (на 58,3%, до 111 млн долл.), древесины (на 27,5%, до 447 млн долл.), злаков (на 14,2%, до 1,2 млрд долл.), целлюлозы и древесной массы (на 9,1%, до 2,1 млрд долларов)¹⁴. Это может быть связано с новыми подходами Китая к обеспечению безопасности цепочек поставок, особенно продовольственной безопасности¹⁵.

Инвестиционные обмены

Инвестиционные процессы между Канадой и Китаем в последние годы забуксовали. Двусторонние накопленные прямые инвестиции в 2019–2021 гг. вышли на плато, демонстрируя смешанную динамику. Так, накопленные прямые инвестиции Китая в Канаде достигли максимума в 21,5 млрд кан. долл. в 2018 г., снизившись до 20,9 млрд кан. долл. по итогам 2021 года¹⁶. Китай инвестирует в Канаде в основном в добычу нефтегазового сырья и других полезных ископаемых. Оценка накопленных канадских прямых инвестиции в Китай в 2017–2021 гг. изменялась в пределах от 11,4 млрд до 14,2 млрд кан. долларов¹⁷. В структуре канадских прямых инвестиций в Китай почти треть приходится на добычу нефти и газа, более четверти – на недвижимость, 16% – на финансовый сектор, 11% – на горную промышленность и только 10% – на обрабатывающую промышленность¹⁸.

Первая. Ограничение Канадой китайских инвестиций по соображениям национальной безопасности. Ещё в 2018 г. Канада заблокировала поглощение китайской государственной компанией крупного инженерно-строительного концерна «Аэкон» (Aecon), и в последующие годы китайским компаниям становилось всё труднее проходить через сито канадского контроля за иностранными инвестициями. Более того, в ноябре 2022 г. канадские власти в целях предотвращения «ущерба национальной безопасности» обязали китайские компании продать контрольные пакеты акций в трёх канадских фирмах, вовлечённых в перспективные проекты по добыче лития, ключевого ресурса для бурно развивающейся электромобильной промышленности¹⁹. При этом две из трёх упомянутых канадских фирм работают не в самой Канаде, а за рубежом – в Аргентине и Чили. Таким образом, рестрикция носит ещё и экстерриториальный характер.

Третья. Ряд китайских инвесторов в Канаде «собирают чемоданы». На продажу выставлены, в частности, канадские нефтегазовые активы «ПетроЧайна» (PetroChina) и Китайской национальной офшорной нефтяной корпорации (China National Offshore Oil Corporation). Последняя десять лет назад заплатила 15 млрд долл. за крупную канадскую нефтегазовую корпорацию «Нексен» (Nexen)²⁰, а сегодня пытается продать свой бизнес как в Канаде, так и в США.

Заключение

Американская доктрина стратегического сдерживания Китая, единственного соперника Соединённых Штатов на мировой арене²¹, не предусматривает для их младших партнёров, включая Канаду, отклонения от этой «генеральной линии». При этом важным элементом военно-политического и экономического сдерживания является обеспечение не только технологического лидерства, но и доступа к природным ресурсам, особенно к источникам стратегического сырья.

Что же касается экономического сдерживания Китая, то здесь Оттаве предназначена достаточно важная роль. Дело в том, что Канада – это ключевой элемент в пазле сырьевой базы «коллективного Запада». Причём речь не только об обширных ресурсах самой Канады, но и о тех стратегических ресурсах, которые канадский капитал контролирует за рубежом – в Латинской Америке, Африке, Азиатско-Тихоокеанском регионе. В июне 2022 г. Австралия, Канада, Финляндия, Франция, Япония, Республика Корея, Норвегия, Швеция, Великобритания, США и Европейский Союз заключили Партнёрство в области безопасности полезных ископаемых (Minerals Security Partnership). «Партнёры» преследует две главные, хотя и не декларируемые цели. Во-первых, обеспечить надёжность поставок Соединённым Штатам и их союзникам критически важного сырья. Во-вторых, по возможности ограничить доступ к стратегическим природным ресурсам Китайской Народной Республики. Канада уже самым активным образом включилась в эту работу. Естественно, что данный факт, как и участие Оттавы в других направленных против Китая инициативах и акциях, не может не сказаться на дальнейшем развитии канадско-китайских экономических отношений, динамике и структуре двусторонней торговли и обмена инвестициями.