Введение

С момента окончания Второй мировой войны и выхода Соединённых Штатов на мировую арену как сверхдержавы и активного актора центральное место в их внешнеполитической стратегии занял Ближний Восток. Ключевым вопросом стал выбор партнёра среди региональных акторов, что позволило бы США укрепить свои позиции в регионе, вытеснить оттуда главного актора до Второй мировой войны – Великобританию – и не допустить там увеличения советского присутствия. В результате распада колониальной системы и предоставления независимости ряду подмандатных территорий стратегическим партнёром США стало государство Израиль, наравне с Ираном и Саудовской Аравией, с последней благодаря развитию американского нефтяного бизнеса. Однако Израиль изначально занимал особое место во внешней политике США в регионе. Советский Союз, напротив, искал пути сближения с арабскими странами, постепенно ряд арабских государств установили дружественные отношения с СССР, и арабо-израильский конфликт вплоть до окончания холодной войны подчёркивал противостояние сверхдержав.

Ближневосточная политика действующего президента США Дональда Трампа отличается достаточно радикальными шагами, как-то: признание Иерусалима столицей Израиля в 2017 г. и принятие решения о переносе американского посольства в Иерусалим в 2018 г. стало новым шагом по сближению между США и его самым главным региональным партнёром – Израилем. Эти решения основывались на предыдущих этапах американо-израильских отношений, когда в 1995 г. в Конгрессе США появился проект и в конце концов была принята резолюция о переносе американского посольства из Тель-Авива в Иерусалим к 2000 году. Однако все президенты США, включая самого Трампа в его первый год в качестве президента, пользовались своим правом отложить реализацию этой резолюции¹. Следовательно, в Белом ёоме понимали возможные последствия такого шага, связанные в первую очередь с ухудшением отношения к США в Ближневосточном регионе, поскольку Восточный Иерусалим был захвачен израильтянами во время Шестидневной войны 1967 г., вместе с Сектором Газа и Голанскими высотами. Организация Объединённых Наций приняла резолюцию, согласно которой Израиль должен был вернуть захваченные территории, но этого не произошло.

Обзор источников

Внешняя политика Дональда Трампа ещё станет предметом ряда исследований, однако ярких моментов в ней фактически не так много, и ближневосточные решения как раз вносят дополнительные краски в довольно скромные достижения. Одно из, на наш взгляд, значимых отличий современного этапа формирования внешнеполитической стратегии Соединённых Штатов является то, что источником по внешнеполитическим решениям США стал Твиттер (Twitter) президента Д. Трампа². Так, обо всех его ключевых решениях, касающихся Израиля, мировое сообщество узнало именно после публикации решения в Интернете, а уже потом эти решения были оформлены на законодательном уровне. Очевидно, что публикации Трампа в Интернете – сам по себе интересный источник, подвергшийся разностороннему анализу сразу после победы Трампа на выборах.

Вопрос был подробно освещён в СМИ³, как в зарубежных, так и в отечественных; вместе с тем, для нас значимым источником станет доклад американского дипломата Роберта Блэквилла⁴, посвящённый предварительной оценке внешнеполитической деятельности администрации Д. Трампа, выпущенный нью-йоркским Советом по международным отношениям. Исходя из этого доклада, ближневосточная политика Трампа является едва ли не наиболее успешной частью его внешней политики. В настоящий момент в связи с ухудшением внешнеполитической ситуации в регионе, вероятнее всего, американо-израильские отношения могут стать наибольшим успехом по итогам первого президентского срока Д. Трампа. По мнению Блэквилла, единственным слабым местом внешнеполитической стратегии США в отношении Израиля являются отношения с Россией, которая не оказывает должного влияния на Иран, и действия последнего в Сирии, что может в будущем привести к столкновению Ирана и Израиля.

История вопроса

Истоки данного вопроса заключены в последствиях Шестидневной войны 1967 г. События развивались стремительно, показав очевидное преимущество израильской армии над объединёнными арабскими силами, а также отчётливую поляризацию конфликта – США поддержали Израиль, СССР принял сторону арабов. Хотелось бы подробнее остановиться на событиях на сирийском фронте, которые развивались медленнее, поскольку израильское руководство осознавало ценность сирийского союзника для Советского Союза и боялось обострять ситуацию⁵. Первые четыре дня на Голанских высотах не было активного наступления. Шестого июня 1967 г. Совет Безопасности ООН призвал к прекращению огня. На него согласились Египет, Иордания и Сирия, а Израиль решил воспользоваться данной ситуацией. Министр обороны Израиля М. Даян позже вспоминал, что целью был именно захват земли. В более позднем интервью он говорил, что не согласен с тем, что, владея Голанскими высотами, сирийцы представляли угрозу для Израиля на четвертый день войны⁶, то есть целью Израиля была в первую очередь территория как жизненное пространство, а не просто как стратегический объект. В результате Шестидневной войны 1967 г. Израиль захватил Западный берег реки Иордан, Восточный Иерусалим, Синайский полуостров, Сектор Газа и Голанские высоты, что привело к увеличению числа палестинских беженцев. 23 ноября 1967 г., через 20 лет после принятия решения о разделе Палестины Совет Безопасности ООН, вынужденный преодолевать последствия того судьбоносного решения, принял резолюцию № 242⁷, которая впервые включала принцип «территории в обмен на мир». Текст резолюции был составлен Великобританией весьма расплывчато, что в дальнейшем оказало существенное влияние на ситуацию на Ближнем Востоке. Израильское правительство использовало отсутствие определённого артикля the (в английской версии резолюции) перед словом «территории» в предложении, где обсуждался вывод израильских войск, что позволяло трактовать текст таким образом, что Израилю не пришлось освобождать все оккупированные территории. В результате в 1968 г. было начато строительство 35 израильских поселений на Голанских высотах. Шестидневная война окончательно сформировала особые, тесные отношения между США и Израилем. Руководство Белого дома не стало настаивать на полном освобождении оккупированных территорий, однако и не признала их законной частью государства Израиль. Неоднозначно сформулированный текст резолюции привёл к дальнейшей дестабилизации ситуации.

В 1981 г. израильский парламент принял закон «О Голанских высотах», в котором в одностороннем порядке провозглашался суверенитет Израиля над этой территорией. В резолюции 497 Совета Безопасности ООН от 17 декабря 1981 г. данное решение провозглашалось не имеющим силы, а «аннексия Голанских высот – незаконной»⁸. Тем не менее, освоение Голанских высот израильтянами продолжалось.

Для США в тот период главной целью становится попытка сохранить хрупкий мир в регионе и вывести Израиль из изоляции. Однако решить этот вопрос удалось лишь после «войны Судного дня» (четвёртой арабо-израильской войны) 1973 г. и длительных переговоров. Тем не менее, успех Кэмп-Дэвидских соглашений, завершившихся египетско-израильским договором, стал особым достижением администрации США и президента Джимми Картера. Именно этот успех стал ориентиром для будущих руководителей американского государства. Р. Рейган, сменивший Дж. Картера в Белом доме, стремился объединить дружественные арабские режимы и Израиль в блок, направленный на борьбу с «империей зла», но эта попытка стала неудачной, что в конечном счете сблизило США и Израиль, но крупных успехов в региональной политике администрация Р. Рейгана не добилась⁹.

Кроме того, после Шестидневной войны и «войны Судного дня», ставшей попыткой арабских стран взять реванш за поражение в Шестидневной войне, администрация Джимми Картера смогла достичь небывалого успеха в процессе урегулирования арабо-израильского конфликта – добиться заключения соглашения между Египтом и Израилем, выведя, таким образом, последнего из изоляции в регионе. Арабский мир признал существование этого государства на политической карте мира. Но повторение подобного успеха стало задачей, с которой последующие администрации пытались справиться, как правило, не слишком успешно. Исключением стал Билл Клинтон, при активном участии которого была подписана Декларация принципов 1993 года¹⁰, ставшая настоящим прорывом в палестино-израильских отношениях. «Соглашения в Осло стали первым за много лет успешным внешнеполитическим решением, которое в тот момент обещало мирное разрешение конфликта, длившегося почти полвека»¹¹. В тот период, однако, администрации США не удалось вовлечь Сирию в это соглашение, принципиальной позицией президента Хафеза Асада было возвращение Сирии Голанских высот¹².

К окончанию второго срока президентства Клинтона его успехи были фактически сведены на нет. Достигнуть значимого результата в урегулировании сирийско-израильских отношений Клинтону также не удалось¹³.

Современный этап

На Голанских высотах насчитывается более 30 израильских поселений, в которых проживает около 20 тыс. человек. В соответствии с международным правом они считаются незаконными, хотя Израиль оспаривает это. Также здесь проживают около 20 тыс. сирийцев, большинство из которых составляют арабы-друзы.

Ещё при Бараке Обаме США голосовали в ООН за резолюцию, осуждающую позицию Израиля, в том, что «он никогда не откажется от Голанских высот»¹⁴. Сирия всегда настаивала на том, что она не пойдёт на мирное соглашение с Израилем, если последний израильский гражданин не покинет Голанские высоты. Последние прямые мирные переговоры при посредничестве США между двумя конфликтующими сторонами были сорваны в 2000 году¹⁵. Администрация Дж. Буша-младшего вначале взяла курс на отказ от чрезмерного погружения в ближневосточные дела, а после событий 11 сентября 2001 г. своё внимание сконцентрировала в первую очередь на войне в Ираке и борьбе с терроризмом.

Барак Обама уделял особое внимание Ближнему Востоку, однако предпринимать радикальные шаги для дальнейшего сближения с Израилем не стал. Турция выступила посредником в непрямых переговорах по урегулированию ближневосточного конфликта в 2008 г.¹⁶ Госсекретарь США при Б. Обаме Хиллари Клинтон так писала об этой инициативе: «Если бы Сирия могла отказаться от неудачного альянса с Ираном в обмен на гарантии прогресса в решении вопроса Голанских высот, которые она вынуждена была уступить Израилю в 1967 году (курсив мой - Г.Ц.), это также имело бы серьёзные стратегические последствия»¹⁷. Таким образом, мы видим, что накануне «арабской весны» американская администрация очень осторожно подходила к решению ближневосточного конфликта, не желая отталкивать арабские страны, в том числе Сирию, из-за сближения последней с Ираном. Вместе с тем США очень аккуратно касаются вопроса об оккупированных территориях, чтобы не позиционировать Израиль как агрессора. Тем не менее, в последние недели своего президентства Б. Обама утвердил значительную финансовую помощь Палестине¹⁸.

Однако признание Голанских высот не нашло поддержки даже у части наиболее лояльных групп американского электората. «Даже Джей-стрит (J Street), либеральная американская лоббистская группа, раскритиковала действия Трампа, заявив, что преждевременное признание США суверенитета Израиля над Голанами является излишне провокационным шагом, который нарушает международное право... Ясно, что этот циничный шаг Трампа связан не с долгосрочными интересами США или Израиля, а скорее с вручением еще одного политического подарка премьер-министру Нетаньяху в надежде повысить его шансы на переизбрание в следующем месяце», – сказал президент J Street Джереми Бен-Ами¹⁹.

Анализируя внешнеполитический курс Трампа в отношении Израиля, Р. Блэквилл одобряет практически все шаги администрации Д. Трампа на израильском направлении, включая увеличение военно-технической помощи, перенос американского посольства из Тель-Авива в Иерусалим, признание суверенитета Израиля над Голанскими высотами и т.д. Единственной слабостью Дональда Трампа автор доклада считает неспособность администрации оказать определяющее воздействие на израильско-российский диалог относительно роли Ирана в Сирии. Нежелание Москвы оказать давление на своих иранских партнёров способно, в конце концов, привести к масштабному военному столкновению Израиля и Ирана, в которое Соединённым Штатам так или иначе придётся вмешаться²⁰.

Так же высоко Блэквилл оценивает и политику Трампа в отношении Сирии. По его мнению, «первоначально поставленные перед американскими военными задачи противодействия международному терроризму в Сирии можно считать успешно выполненными, а сама Сирия как таковая не должна являться приоритетом внешней политики США. К тому же США сохраняют военное присутствие в соседнем Ираке, что позволяет американцам в случае необходимости оперативно вернуться в Сирию. Военное присутствие США не в состоянии ни содействовать турецко-курдскому политическому компромиссу, ни, тем более, реально балансировать военные возможности России и Ирана»²¹. Однако в начале ноября 2019 г. президент США «одобрил проведение расширенной американской военной миссии по обеспечению безопасности нефтяных месторождений на востоке Сирии»²². В настоящее время становится очевидно, что уход американских военных из Сирии не был окончательным, а нефтяные запасы стали весомым аргументом для того самого оперативного возвращения в Сирию.

И, наконец, политику США в отношении Ирана Блэквилл оценивает положительно, но считает, что «администрация Д. Трампа не имеет долгосрочной стратегии в отношении Ирана»²³. Иранский фактор играет значительную роль в ближневосточной политике США, в том числе в отношениях с Израилем, и демонстрация поддержки своего союзника в контексте усиления влияния Ирана в регионе выглядит логично, однако перспективы развития внешнеполитической стратегии не позволяют делать прогнозы о дальнейшем развитии политики США на Ближнем Востоке.

Заключение

Исторически Голанские высоты – яркое олицетворение колониальной политики великих держав. На протяжении десятилетий они принадлежали Сирии по решению тех же самых великих держав, а теперь один из мировых лидеров вновь передает эти земли другому государству. Причины, побудившие Израиль присоединить территорию в 1967 г., не полностью объясняются вопросами национальной безопасности еврейского государства, равно как и решение Д. Трампа не полностью можно ограничить актом поддержки дружественного государства в стратегически значимом регионе в сложный исторический период.