Введение

В 2024 году исполняется 45 лет со дня установления дипломатических отношений между США и КНР, в связи с чем Председатель КНР Си Цзиньпин в поздравительной телеграмме американской стороне (от 1 января 2024 г.) отметил, что за этот срок китайско-американские отношения пережили тяжёлые испытания, но в целом они продвигались вперёд, что повысило благосостояние народов двух стран и способствовало стабильности и процветанию во всём мире¹. Действительно, во время правления семи администраций в США (от Р. Никсона до Дж. Буша-младшего) и четырёх поколений китайских руководителей (от Мао Цзэдуна до Ху Цзиньтао) американо-китайские отношения были довольно благоприятными².

Чтобы исправить положение, на встрече, состоявшейся 15 ноября 2023 г. в Сан-Франциско, главы двух государств заявили, что они могут урегулировать существующие разногласия между США и КНР, и это даст новый импульс динамике развития взаимоотношений двух сверхдержав в экономической и гуманитарной сферах³.

При этом США и Китай, являясь единственными в мире государствами, ВВП которых превышает 10 трлн долл., находятся в центре глобальной экономической системы: Соединённые Штаты – крупнейший в мире производитель высокотехнологичной продукции и гигантский рынок конечного потребления, а Китай является узловым пунктом глобальной цепи поставок товаров и их «мировой фабрикой»⁴. В свою очередь, американо-китайское гуманитарное сотрудничество способствует снижению уровня неправильного понимания политики США и Китая гражданами этих стран. В связи с этим, в данной статье проанализированы доминирующие тенденции двустороннего сотрудничества в области экономики и гуманитарного сотрудничества, а также взгляды американской и китайской сторон на причины возникновения проблем в этих областях.

Тенденции развития экономического сотрудничества между Соединёнными Штатами и Китаем

Как отмечает председатель попечительского совета по китайскому бизнесу и экономике Центра стратегических и международных исследований США Скотт Кеннеди, внешнюю политику КНР, в том числе в сфере экономики, определяют два отличных друг от друга набора взаимосвязанных факторов (packages), или политических кластера (policy clusters). Первый предполагает наличие враждебной внешней окружающей среды, которая ведёт к установлению ограничений на внешние инвестиции и торговлю. Китай использует этот кластер, когда на первый план выходят вопросы безопасности, чтобы сделать себя менее уязвимым перед западным миром. Во втором основным элементом является получение выгоды от открытости китайской экономики внешнему миру, чтобы задействовать его преимущества для ускорения собственного развития⁵.

Переход от одного кластера к другому китайскому руководству давался не легко, с момента образования КНР (в 1949 г.) оно делало это лишь трижды: в 1958 г., когда Мао Цзэдун отказался от сталинской модели развития в пользу «революционных альтернатив»; при Дэн Сяопине в 1978 г., положившем начало политике реформ и открытости; и после 2010 г., когда Китай вернулся к использованию первого кластера (в том числе из-за негативного влияния мирового финансового кризиса, делающего Китай более уязвимым перед возросшей решимостью США препятствовать его развитию). Помимо этого, пришедший к власти (в 2012 г.) Си Цзиньпин также считал недопустимым следование по пути развития «экономических тигров» (Южной Кореи, Тайваня и т.д.), так как это сопровождалось бы снижением роли Коммунистической партии Китая (КПК) и государственных предприятий⁶.

Тем не менее в официальных заявлениях китайских руководителей (в том числе в докладе Си Цзиньпина XX съезду КПК) говорится о том, что КНР и сегодня придерживается политики открытости (а её изменения зачастую объясняются усиливающейся американской враждебностью, которая проявляется в протекционизме, «попытках создания барьеров», «разрыве цепочек», максимизации давления и т.д.)⁷.

Экономическая политика Вашингтона в отношении Китая также во многом определяется оценками масштабности исходящих из КНР угроз для американской экономики и демократии⁸. Примерами реагирования Вашингтона на исходящие от Пекина угрозы служат при Б. Обаме формирование торговых партнёрств в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) без участия в них Китая; при Д. Трампе – торговая война и продвижение концепции Индо-Тихоокеанского региона (ИТР); при Д. Байдене – усиление соперничества в области науки и технологий. Помимо этого, в Стратегии национальной безопасности (National Security Strategies of the United States of America) 2017 г. и в её уточнённой версии 2022 г. Китай отнесён к одной из главных угроз американским интересам⁹.

В связи с этим, в 2018–2023 гг. показатели товарооборота между США и Китаем сильно колебались: торговая война привела к тому, что в 2019 г. объём китайско-американской торговли сильно снизился, однако во время пандемии коронавируса из-за высокого спроса на противоэпидемические средства взаимный импорт этих средств резко вырос в 2020 г. В 2021–2022 гг. Китай выполнил свои обязательства в рамках торговой сделки по увеличению импорта из США, чтобы сократить положительное сальдо в торговле¹⁰. Вследствие чего, по данным Главного таможенного управления КНР, в эти годы товарооборот между США и КНР вырос на 0,6%, составив 759,427 млрд долл., что стало историческим максимумом¹¹ (см. Рис. 1).

Рисунок 1

Объём товарооборота между Китаем и США в 2012–2022 гг., 100 млн долл.

Источник: данные Главного таможенного управления КНР, >>> 

Вместе с тем в майском докладе (2023 г.), подготовленном Американо-китайским деловым советом (The US-China Business Council), было указано, что значительная часть этого роста объясняется инфляцией. Помимо этого, «благожелательный нейтралитет» Китая в отношении начатой Россией спецоперации на Украине, его отказ от присоединения к антироссийским санкциям и замедление экономического роста Поднебесной оказали негативное влияние на экономические взаимоотношения Пекина и Вашингтона. В результате товарооборот между США и КНР стал ослабевать¹².

В 2023 г. американо-китайский товарооборот сократился на 11,6%, составив 664,45 млрд долларов¹³. Как полагает директор Центра американских исследований Китайского народного университета Ли Вэй, это свидетельствует о том, что важность США и Китая друг для друга снижается¹⁴. В то же время объём товарооборота между Китаем и Россией характеризуется противоположной тенденцией: в 2022 г. он увеличился на 29,3% по сравнению с 2021 г., составив 190,271 млрд долл.¹⁵; в 2023 г. – он вырос ещё на 26,3%, достигнув 240,11 млрд долл. (что стало рекордным показателем)¹⁶.

Если проанализировать взаимный экспорт и импорт США и Китая в общем, то здесь необходимо обратить внимание на два основных обстоятельства, произошедших в постпандемийный период. Во-первых, если 2018 г. США были вторым по величине торговым партнёром Китая и главным импортёром его товаров, то в 2023 г. они стали для КНР третьим по величине экспортным рынком и торговым партнёром. Во-вторых, импорт США из Мексики превысил импорт из Китая: за семь месяцев 2023 г. этот импорт был на 5% больше, чем за аналогичный период прошлого года, а импорт из КНР за этот же период снизился на 25%. Это было связано с усилением проводимой Соединёнными Штатами политики ниаршоринга и френдшоринга с целью создания независимых от Китая промышленных цепочек и сокращения дефицита в торговле с ним¹⁷. В результате Китай стал третьим по величине торговым партнёром США после Канады и Мексики.

Рисунок 2

Экспорт высокотехнологичной продукции из США в 2016–2022 гг., млн. долл.

Источник: U.S. Census Bureau, >>> 

Как по этому поводу заявил госсекретарь США во время своего визита в Китай (в июне 2023 г.), «предоставление Китаю высоких технологий, которые могут быть использованы против США, не входит в американские интересы»¹⁸. В связи с чем наибольшее снижение американского экспорта в Поднебесную происходит в области оптико-электронной и информационно-коммуникационной продукции. В ответ Пекин также сократил объём своего экспорта оптико-электронной продукции в США (на 67,6% с 2016 г. по 2022 г.), что свидетельствует о тенденции разрыва связей между двумя странами в области высоких технологий.

Объём прямых инвестиций в Китай из США также значительно снизился, составив в 2022 г. около 8 млрд долл. по сравнению с 14 млрд долл. в 2016 г. В 2022 г. объём прямых китайских инвестиций в США составил всего 2,49 млрд долл., что стало самым низким показателем с 2009 г.¹⁹ (см. Рис 3).

Рисунок 3

Объём взаимных прямых инвестиций США и Китая, 2019-2022 гг.

Источник: U.S. Bureau of Economic Analysis (BEA), >>> 

На фоне снижения сотрудничества между Китаем и США в области прямых инвестиций, российско-китайское сотрудничество демонстрирует тенденцию постоянного роста: за I квартал 2023 г. объём прямых инвестиций России в Китай возрос на 18%, а китайские инвестиции в Россию – на 40%²⁰. Наиболее ощутимы китайские вклады в российское судостроение и в совместную разработку «сквозных технологий»²¹.

По мнению китайских аналитиков, основная причина ухудшения торгово-экономических отношений между США и КНР состоит в том, что Вашингтон занимается «торговым запугиванием» и возводит «научно-техническую блокаду», что подрывает базу взаимовыгодного сотрудничества с Пекином. Белый дом, используя свой официальный дискурс, пытается сформировать у международного сообщества представление о том, что научно-технологическое сотрудничество различных стран с КНР поставит под угрозу их безопасность²². Схожих взглядов придерживается американский экономист, специальный советник Генерального секретаря ООН Джеффри Сакс, который считает причиной ухудшения американо-китайских отношений «агрессивные экономические меры», предпринимаемые для сдерживания развития Китая всё более «пугливыми» и «обидчивыми» США, идеология которых должным образом не учитывает особенности многополярного мира²³.

В 2024 г. в интересах оздоровления двустороннего экономического сотрудничества обеим державам предстоит реализация плана «Видения Сан-Франциско». По мнению посла КНР в США Се Фэна, этот год будет характеризоваться несколькими «благоприятными моментами»: прекращением «падения» отношений Китая и США и их стабилизацией, экономическим подъёмом Китая и его высоким уровнем открытости внешнему миру²⁴. Помимо этого, Китай готов поддерживать принципы взаимного уважения и взаимовыгодного сотрудничества с США с целью достижения консенсуса в китайско-американском диалоге, который должен принести больше стабильности и определенности в практическое сотрудничество между КНР и США²⁵. Другого мнения придерживается американский посол в Китае Н. Бёрнс, который определил взаимоотношения США и Китая как «систематических соперников», борющихся за глобальную и региональную власть и конкурирующих в том числе и в экономическом плане²⁶.

Использование США и КНР «мягкой и жёсткой силы» в гуманитарной области сотрудничества

В 1971–1972 гг. в области гуманитарных отношений между США и КНР широкое развитие получила пинг-понговая дипломатия, ставшая предпосылкой к дальнейшему развитию двусторонних отношений в этой сфере. В 1979 г. Вашингтон и Пекин создали первую пару городов-побратимов, и к 2024 г. их численность возросла до 284 пар. Помимо этого, в целях стимулирования гуманитарных отношений в 2010 г. был создан Китайско-американский консультационный механизм высокого уровня по гуманитарным обменам, который оценивался китайскими экспертами в области международных отношений как основа китайско-американских отношений²⁷. Эти акции являются важным инструментом КНР и США в проведении ими политики «мягкой силы» (soft power) в межгосударственных отношениях²⁸. В связи с этим, введший этот термин в международное употребление американский политолог Дж. Най отмечал, что эффективность «мягкой силы» государства повышается, когда проводимая им политика воспринимается другими как легитимная²⁹.

Президент США Б. Обама, делавший ставку на развитие американского «мягкосилового арсенала», считал, что излишнее применение силы формирует у международного сообщества представление о США как о «милитаристской державе»³⁰, в связи с чем в межгосударственных отношениях он активно использовал американскую идеологию, массовую культуру и публичную дипломатию (см. Рис. 4).

Рисунок 4

Американская концепция применения «мягкой силы»

Источник: Актуальные мировоззренческие проблемы современности и их влияние на деятельность органов безопасности, обеспечение государственной безопасности Российской Федерации. Available at: >>> 

Сменивший его на этом посту Д. Трамп был более прагматичным. Основное внимание им уделялось решению внутригосударственных проблемам, а не укреплению позиций США на международной арене при помощи «мягкой силы»³¹. В утверждённой им американской стратегии Китай стал рассматривался как угроза США. Руководство КНР предприняло соответствующие меры в ответ на антикитайскую стратегию Белого дома. Это привело к тому, что в отношениях друг к другу Вашингтон и Пекин всё чаще стали прибегать к политике «жёсткой силы», которая базируется не на привлекательности гуманитарных связей, а на экономической и военной мощи государства³². Помимо этого, китайскими исследователями выделяются ещё две проблемы, затрудняющие американо-китайское гуманитарное сотрудничество.

Во-вторых, американское руководство посчитало, что с помощью образования и академических обменов Китай осуществляет «идеологическое проникновение» в Соединённые Штаты. В результате в США началось сворачивание многих программ академических обменов с Поднебесной³³. По этой же причине происходит сокращение числа студентов, обучающихся в США и Китае. Если при администрации Б. Обамы число обучающийся в США студентов из КНР составляло 350 тыс., то при Д. Трампе число обучающихся в Китае американцев значительно сократилось (с 11 тыс. в 2018–2019 гг. до 400 студентов в 2020–2021 гг.)³⁴ (см. Рис. 5).

Рисунок 5

Сокращение количества студенческих обменов между США и Китаем, 1999–2022 гг.

Источник: Open Doors Project. Available at: >>> 

Помимо этого, резко уменьшилось количество действующих в США Институтов Конфуция, которых до 2020 г. насчитывалось около 100 при американских учебных заведениях. В том году этот инструментарий «мягкой силы» Китая американские официальные лица обвинили в пропагандистской деятельности, вследствие чего к маю 2021 г. их число сократилось до 47³⁵.

В 2022 г. власти КНР смогли убедить некоторые американские учебные заведения сохранить эти Институты, произведя их ребрендинг с использованием других названий, чтобы избежать санкций cо стороны администрации Белого дома³⁶. Согласно заявлению директора по торговле и международным связям Счётной палаты США Кимберли Джанопулос, к 2024 г. в США планируется сохранить только «один или два» Института³⁷. Закрытие остальных связано с неопределённостью – смогут ли учебные учреждения, при которых числятся ребрендированные Институты, не попасть под санкции Белого дома и не потерять государственные гранты на ведение своей исследовательской деятельности. Поэтому зачастую руководство учебных заведений предпочитает отказаться от Институтов Конфуция, чтобы сохранить государственное финансирование.

Также ослабевает взаимодействие двух стран в области туризма. В декабре 2020 г. администрация Д. Трампа изменила правила выдачи туристических виз членам КПК и членам их семей (если ранее туристические визы выдавались сроком на 10 лет, то теперь срок их действия для указанной категории лиц составляет только 1 месяц пребывания в США)³⁸. Это привело к сокращению потока китайских туристов в США (если в мае 2019 г. в США прибыло около 255 тыс. китайских граждан, то в мае 2023 г. их число составило лишь 87600 человек)³⁹.

Приведённые факты ухудшения гуманитарного сотрудничества США и КНР в ряде сфер свидетельствует о том, что в этой области американская администрация всё чаще прибегает к политике «жёсткой силы» во взаимоотношениях с Китаем. А китайское правительство поступает наоборот: после открытия своих границ в январе 2023 г. оно предпринимает шаги по восстановлению допандемийного уровня зарубежного туризма в страну: с 1 января 2024 г. вступили в силу новые, упрощённые правила выдачи туристических виз гражданам США⁴⁰.

Чтобы предотвратить усугубление кризиса в сфере американо-китайского гуманитарного сотрудничества, Си Цзиньпин во время встречи с Д. Байденом в 2023 г. призвал к нормализации двустороннего взаимодействия в этой области для «укрепления основы здорового развития китайско-американских отношений»⁴¹. В результате стороны достигли соглашения о продвижении развития гуманитарного сотрудничества и обменов в области культуры, образования и т.д.⁴²

На фоне этой пессимистичной перспективы развития американо-китайского гуманитарного сотрудничества, китайско-российские отношения в этой области являются одним из трёх столпов китайско-российского взаимодействия (наряду с политическим и экономическим сотрудничеством). Его развитие Москвой и Пекином чрезвычайно важно в деле укрепления взаимопонимания между народами двух стран и создания прочной основы для усиления взаимодействия РФ и КНР в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС), Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и БРИКС. Для этого Россия и Китай активно используют такие инструменты «мягкой силы», как перекрёстные Годы Китая и России, Годы туризма, Годы языков и т. д. В 2024–2025 гг. запланировано проведение перекрёстного Года культуры⁴³.

Заключение

Результаты проведённого анализа современных тенденций в американо-китайском сотрудничестве в экономической и гуманитарной областях позволяют прийти к следующим выводам.