Введение

Президент Джо Байден вступил в должность, пообещав вернуть США в ядерную сделку с Ираном. Но сделать это оказалось непросто для его администрации, отчасти из-за сложной политики вокруг соглашения как в Вашингтоне, так и в Тегеране, а также из-за напряжённых отношений между двумя странами, которые значительно испортились при предшественнике Байдена – Дональде Трампе.

После выхода США из ядерного соглашения с Ираном в мае 2018 г. ожидалось, что дальнейшая американская политика на иранском направлении будет зависеть от исхода президентских выборов в США в 2020 г. Второй срок Дональда Трампа, согласно широко распространённому мнению, означал бы продолжение его политики «максимального давления» на Тегеран, тогда как избрание бывшего вице-президента Джо Байдена связывали со стремлением Вашингтона вернуться к ядерной сделке 2015 г., закреплённой в Совместном всеобъемлющем плане действий¹, одобренным Советом Безопасности ООН².

Байден чётко обозначил свою стратегию в отношении Ирана

Излагая свой подход к перезагрузке отношений с Тегераном в статье, опубликованной в сентябре 2020 г.³, Байден пообещал показать «непоколебимую приверженность» предотвращению приобретения Ираном ядерного оружия и предложить Тегерану «надёжный путь назад к дипломатии». Тогда он был уверен, что его администрация «сделает своим приоритетом правильную политику в отношении Ирана» и устранит недостатки «безрассудного выхода» Трампа из СВПД.

Иранское руководство выдвинуло свои условия

Политики в Иране приветствовали поражение Трампа, однако скептически относились к перспективам улучшения отношений с США. Преобладала оценка, что для Тегерана всё равно, останется ли Трамп или его сменит Байден. Верховный лидер Ирана Али Хаменеи подчёркивал, что на иранскую политику не повлияет победа Байдена на президентских выборах в США. «Наша политика чётко определена, и приход и уход президентов не повлияют на неё», – сказал Хаменеи⁴.

По поводу предложений Байдена о повторном присоединении к ядерной сделке заместитель министра иностранных дел Ирана Аббас Арагчи высказался так: «СВПД – это не ворота, из которых каждый может выйти или вернуться, когда захочет. Есть правила и условия, о которых нужно договориться, но путь назад открыт»⁵.

Тегеран не собирался капитулировать ради снятия санкций. Президент Хасан Роухани настаивал, что Иран выиграл экономическую войну с Америкой. «Хотя экономическая война действительно создала много трудностей, но в конечном счёте иранский народ выиграл войну с США и теперь стал более сильным и стойким, чем когда-либо», – заявил он⁶.

После вступления в должность Байдена 20 января 2021 г. иранские требования к новой администрации США не изменились. Тегеран предлагал Вашингтону отменить санкции до возвращения к ядерной сделке. На это указывал Аббас Арагчи, заявив: «Мы вели переговоры с доброй волей и реализовали сделку также с доброй волей. Теперь настала очередь нового американского правительства исправить ошибки прежней администрации»⁷.

Сложность отношений между США и Ираном, взаимное недоверие, а также открытое и скрытое вмешательство израильско-арабской оси являлись камнями преткновения для возвращения США за стол переговоров по СВПД. Чтобы затруднить путь к новому соглашению арабо-израильское лобби в Вашингтоне пыталось сорвать намерения Байдена и выдвигало не относящиеся к ядерному соглашению вопросы. В частности, речь шла об ограничении ракетной мощи Ирана. Израиль, Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты по-прежнему поддерживали американскую политику «максимального давления» на Иран времён Трампа⁸.

Повестка дня была сосредоточена на усилиях по поддержанию СВПД, эффективных способах полной реализации соглашения всеми сторонами и на подготовке к обмену мнениями на уровне министров. США по настоянию иранской стороны в переговорах не участвовали, их интересы представляли европейцы. Иранская сторона продолжала настаивать на выполнении администрацией Байдена выдвинутых Тегераном предварительных условий по возвращению к СВПД⁹.

Ядерная сделка висит на волоске

К маю 2022 г, спустя год после того, как представители Ирана, США и других мировых держав впервые собрались в Вене, чтобы возобновить СВПД, работа над возвращением США к ядерному соглашению не была завершена. Ядерная программа Ирана продолжает расширяться, в то время как санкции США эпохи Трампа остаются в силе. Вашингтон не пошёл на обеспечение Тегерану определённых экономических дивидендов, а Тегеран не предпринял необходимые шаги для поддающегося проверке сворачивания своей ядерной программы.

Справедливо отмечается, что, если переговоры не достигнут заявленных результатов или ядерный прогресс Ирана не замедлится, может скоро наступить точка невозврата к СВПД. При таком сценарии допускается, что тупик в дипломатии может привести к переходу к боевым действиям со стороны США и их союзников против Ирана, чтобы добиться прекращения ядерных исследований в военных целях¹⁰.

Эти ожидания иранского руководства не оправдались. Республиканцы были в основном едины в оппозиции усилиям администрации Дж. Байдена по возобновлению СВПД, хотя они вынужденно признавали, что поддерживают стремление США к тому, чтобы у Ирана не было ядерного оружия. Однако вопрос, как помешать этому без дипломатии, остался в США нерешённым. На это, в частности, указывает сенатор-республиканец Рэнд Пол, признавший, что «отказ от предыдущего соглашения был ошибкой, потому что, по общему мнению, сейчас мы находимся в гораздо более сложном положении, чем были, когда у нас было соглашение»¹¹.

В экспертной среде преобладает мнение, что в этих целях обе стороны должны договориться о последовательности шагов в области ослабления санкций и возвращения Ирана к ограничениям своей ядерной программы в соответствии с СВПД. Такой подход поможет развеять как недоверие Ирана в отношении того, получит ли он эффективную экономическую помощь, так и опасения США и Европы в отношении нераспространения ядерного оружия. В этой связи высказывается обеспокоенность тем, что «темпы, которыми продвигаются переговоры, не поспевают за темпами ядерных достижений Ирана», которые ускорились на протяжении всех переговоров¹².

Официальные лица США оценивали, что Иран вскоре может достичь порога «ядерного прорыва», а это означает, что он сможет произвести достаточно расщепляющегося материала для создания одной ядерной бомбы. В этот момент, хотя Ирану потребуется освоить несколько дополнительных сложных шагов для создания жизнеспособного ядерного оружия, Белый дом намекнул, что Соединённые Штаты могут рассмотреть альтернативные стратегии¹³.

Вместе с тем, 4 февраля 2022 г. администрация Дж. Байдена восстановила исключения, позволяющие российским, китайским и европейским компаниям работать с гражданской ядерной программой Ирана. В администрации это шаг объяснили стремлением к тому, чтобы международные партнёры США по СВПД могли снизить растущие риски ядерного нераспространения¹⁴. Государственный департамент направил в Конгресс отчёт, подписанный госсекретарем Энтони Блинкеном, в котором поясняется, что восстановление отказов поможет переговорам в Вене.

Представитель МИД ИРИ, говоря об этом, признал, что всё проделанное ранее и сам переговорный процесс находятся «на грани испарения». Иран продолжает находиться под огромным давлением жёстких санкций, а разногласия, которые в настоящее время мешают переговорам, не только остаются, но и пополняются новыми¹⁵.

США и Иран обвиняют друг друга в саботаже переговоров. Посол США в ООН Линда Томас-Гринфилд обвинила Тегеран в том, что на переговорах он занял «расплывчатую, нереалистичную, максималистскую и неконструктивную позицию как по ядерным вопросам, так и по вопросам санкций». В своём ответном заявлении посол Ирана Маджид Тахт Раванчи выступил против этих обвинений, отметив, что переговоры могут увенчаться успехом при условии, что Вашингтон прекратит устанавливать искусственные сроки, прибегать к угрозам и запугиванию, выдвигать необоснованные обвинения и вести дезинформационную кампанию против иранской позиции в Вене¹⁶.

Сергей Лавров во время встречи с иранским коллегой заявил, что Москва получила от Вашингтона письменные гарантии того, что санкции Запада в отношении России из-за Украины не повлияют на сотрудничество Москвы с Тегераном в рамках ядерной сделки 2015 года¹⁷.

Иран подобные предложения отвергает. Представитель иранского внешнеполитического ведомства объяснил, что убийство Сулеймани «не останется безнаказанным», даже если США исключат КСИР из списка иностранных террористических организаций. По его словам, месть за смерть командующего специальными силами КСИР является «фундаментальным принципом» внешней политики Ирана¹⁸.

Судьба СВПД и события на Украине

В настоящее время переговоры по-прежнему зашли в тупик, а перспективы по-прежнему непредсказуемы. Данная ситуация вряд ли изменится в связи с событиями на Украине, хотя в Иране есть и такие политики, которые считают, что в интересах Тегерана целесообразно использовать разногласия между США и Россией для восстановления отношений с Западом. Речь идёт о стратегическом выборе на перспективу и кардинальном изменении внешнеполитического курса Ирана.

Он сослался на сложную ситуацию на Украине как на свидетельство того, что Соединённые Штаты не являются надёжным союзником. «Поддержка западными правительствами назначенных ими администраций и политиков – это мираж», – настаивал он¹⁹.

В своём заявлении представитель Ирана в ООН Маджид Тахт Раванчи подчеркнул, что необходимо уважать как «суверенитет и территориальную целостность всех государств», так и соображения безопасности России. В его заявлении также утверждалось, что предложенной секретариатом ООН резолюции не хватало «беспристрастности и реалистичных механизмов для разрешения кризиса мирными средствами»²⁰.

Заключение

Иранские политики неоднократно подчёркивали, что Тегеран не отступит от своих «красных линий». Хотя исключение Соединёнными Штатами КСИР из списка террористических организаций является одним из тупиков на переговорах в Вене, это ещё не всё. Есть и другие тупиковые ситуации, которые необходимо разрешить Белому дому, и крайне важно не подрывать остающиеся в Вене проблемы только из-за одного расхождения во мнениях.

Тем не менее, администрация Дж. Байдена идти на уступки Тегерану не желает, добиваясь поддержки своей неконструктивной позиции от главных союзников США. В совместном заявлении от 9 мая 2022 г. «Большая семёрка» призвала Иран «воздерживаться от дальнейшей эскалации своей ядерной деятельности» и прекратить все разработки баллистических ракет, способных доставлять бомбы. «Мы призываем Иран воспользоваться предложением, которое в настоящее время находится на столе, чтобы довести переговоры до успешного завершения», – говорится в совместном коммюнике²¹.

Задержки, вызванные позицией Вашингтона, создают в Иране пространство для противников восстановления СВПД. Консервативные законодатели в иранском парламенте исходят из того, что проект текста соглашения, подготовленного в Вене, нарушает «красные линии» Ирана, поскольку он не даёт гарантий, которые Тегеран ищет в отношении ослабления санкций. В письме от 10 апреля 2022 г. президенту Раиси 250 членов меджлиса заявили, что возвращение к СВПД требует правовых гарантий того, что США не будут нарушать соглашение в будущем²².

Не случайно, в экспертном обзоре внешней политики президента Байдена, опубликованном Фондом защиты демократий (FDD) в апреле этого года, иранский трекер его администрации оказался на последнем месте, получив оценку «Тенденция очень негативная»²³. С этим заключением американских экспертов можно согласиться. Сегодня очевидно, что не удалось изменить отношения США и Ирана в той мере, в какой Байден обещал в ходе своей предвыборной программы. Его видение проблемы оказалось ошибочным, а предвыборная программа в отношении Тегерана не сработала в желаемой степени.