Уже более двух десятков лет американо-венесуэльские отношения носят конфронтационный характер. За это время наибольшей напряжённости они достигли при 45-м президенте США Дональде Трампе, взявшем курс на прямое смещение главы Боливарианской Республики Николаса Мадуро. При этом Вашингтон применил практически все инструменты давления за исключением прямого военного вторжения. С 2017 г. против латиноамериканской страны действуют суровые экономические ограничения. Запрещены сделки с её ценными бумагами. Эта мера снизила возможности чавистов по латанию бюджетных дыр и финансированию государственного долга за счёт продажи национальных активов. Введены санкции на использование криптовалюты El Petro (PTR), функционирование золотодобывающей отрасли и операции Центрального банка¹.

Тяжёлым ударом стало введённое Белым домом эмбарго на приобретение топлива Боливарианской Республики. Кроме того, под контроль лидера венесуэльской оппозиции Хуана Гуайдо перешла часть активов страны в банках США и других западных государств. По оценке официального Каракаса, в международных финансовых институтах была заблокирована сумма в 5,5 млрд долларов².

Оборотной стороной американского давления стали негативные последствия для населения и так переживающего непростые времена. Санкции США лишь усилили зависимость венесуэльцев от правительства, распределяющего продуктовые наборы. При этом рестрикции регулярно подвергаются критике. К их немедленному снятию призвала официальный докладчик Организации Объединённых Наций Алена Довгань³. За отмену всех ограничительных мер в условиях пандемии COVID-19 выступила и Верховный комиссар ООН по правам человека Мишель Бачелет⁴.

Венесуэла – вопрос внутренней политики США

В американском истеблишменте по-прежнему популярна идея давления на Венесуэлу, которая может принести определённые политические очки. Об этом много писалось в отечественной научной литературе⁵. Среди наиболее непримиримых государственных и общественных деятелей выделяется фигура сенатора кубинского происхождения Марко Рубио. Это обстоятельство не должно вызывать удивление – переселенцы с «Острова свободы» традиционно критически настроены к леворадикальным режимам. В список критиков правительства Н. Мадуро входят известный журналист Роджер Норьега, конгрессмен Марио Диас-Баларта и многие другие общественные и государственные деятели.

Таким образом, попытка Джо Байдена нормализовать отношения с Каракасом может ударить по позициям президента в американском истеблишменте. История уже знает подобные примеры. В 2012 г. президент Барак Обама заявил, что не считает правительство Уго Чавеса угрозой национальной безопасности США⁶. Эти слова вызвали шквал критики со стороны части экспертного сообщества и республиканцев. Он утих лишь в 2015 г., когда под давлением обеспокоенной общественности Венесуэла была таковой названа официально⁷.

Будучи вице-президентом в администрации Б. Обамы, Дж Байден усвоил этот урок. В условиях болезненной реакции американского общества на сближение с чавистами сложно надеяться на радикальный пересмотр политики США. Так, в программах обоих кандидатов от республиканцев и демократов в избирательной кампании 2020 г. речь шла о продолжении давления на Н. Мадуро⁸.

Венесуэла на политической карте Латинской Америки

Важная задача Вашингтона – усиление его присутствия в Западном полушарии. В начале XXI века его внимание было сосредоточено на других регионах мира, при этом латиноамериканским странам пришлось собственными силами отвечать на вызовы времени, объединяться в блоки и альянсы. Это стало одной из причин (хоть и не главной) «левого поворота»⁹. При этом зачастую государства-лидеры этого явления становились плацдармом для проникновения в ближнее зарубежье США крупных субъектов мировой политики: ЕС, КНР и России.

В этих условиях возвращение утраченных позиций в регионе и купирование влияния стран-антагонистов – Боливарианской Республики, Кубы, Никарагуа – стратегическая цель США¹⁰. Методы ее достижения, впрочем, могут быть разными. В частности, Б. Обама придерживался умеренного подхода к леворадикальным режимам. Он начал процесс нормализации отношений с Гаваной, предпринял попытку сближения с Каракасом (американская компания Chevron предоставила кредит венесуэльской государственной нефтегазовой компании PDVSA в размере 2 млрд долларов)¹¹. При этом госсекретарь в его администрации Джон Керри публично отказался от Доктрины Монро¹².

В свою очередь, при Д. Трампе речь шла о прямой конфронтации с леворадикальными режимами. В его команду вошли такие «ястребы» как Майк Помпео, не исключавший применение силы для свержения Н. Мадуро¹³, и Джон Болтон, призвавший к возвращению принципов Доктрины Монро¹⁴. Венесуэла была выбрана в качестве приоритетной цели из-за существующей в этой стране политической и экономической нестабильности.

Политика санкций

Вашингтон обладает значительными ресурсами, позволяющими ему оказывать экономическое давление на правительство Н. Мадуро. При этом ограничения не приводят к весомому негативному эффекту на хозяйственную систему США. Североамериканское государство давно не зависит от импорта венесуэльской нефти. Оно получает топливо от поставщиков из Канады, Саудовской Аравии, Мексики и Колумбии¹⁵.

Введенное эмбарго не стало серьезной проблемой для заводов, расположенных в Мексиканском заливе и заточенных на переработку тяжелых сортов нефти. Еще в 2018-2019 гг. существовало опасение того, что отказ от поставок из Боливарианской Республики нанесет по ним серьезный удар¹⁶. Вместе с тем вышедший в 2021 г. отчет Счетной палаты США свидетельствуют о том, что предприятия смогли найти альтернативных поставщиков¹⁷. Это обстоятельство позволит Вашингтону поддерживать ограничения в течение длительного времени.

Нельзя не признать, что многие санкции, наложенные на Боливарианскую Республику, оказались неэффективными, чависты смогли к ним адаптироваться¹⁸. В тоже время они продолжают оказывать негативное влияние на гуманитарную ситуацию в латиноамериканской стране. Это обстоятельство предполагает некоторое смягчение рестрикций. Первый шаг на этом пути уже сделан. Введено послабление ограничений на транспортное сообщение с Венесуэлой¹⁹. Впрочем, рассчитывать на полное снятие санкций не приходится из-за негативной реакции сторонников жестких мер против администрации Н. Мадуро.

Фактор Хуана Гуайдо

Развитие политической ситуации в Венесуэле свидетельствует о том, что надежны Вашингтона на Х. Гуайдо пока не оправдываются. После бойкота оппозицией парламентских выборов 2020 г. политик лишился должности председателя Национальной ассамблеи и утратил юридические основания претендовать на пост временного президента. Происходит падение его влияния как в стане противников режима Н. Мадуро, так и на международной арене. От его признания отказался Европейский союз, наделив оппозиционера статусом «привилегированного переговорщика»²⁰. При этом в объединении и раньше наблюдались определенные колебания по этому вопросу²¹.

Из мемуаров Джона Болтона известно, что Д. Трамп скептически относился к возможностям Х. Гуайдо переиграть такого политика как Н. Мадуро²². Тем не менее, экс-президент признал его временным главой Венесуэлы, оказал оппозиционеру значительную поддержку²³, встречался с ним в Белом доме.

Дж. Байдену оппозиционный лидер «достался по наследству». Вашингтон признал его временным президентом Венесуэлы²⁴, однако большую поддержку его команде, переставшей играть столь заметную роль в латиноамериканской стране, ожидать не стоит. Кроме того, Белый дом готов пересмотреть отношения с Н. Мадуро в том случае, если он предпримет «конкретные шаги к выходу из политического кризиса»²⁵. Такие заявления со стороны американской администрации вряд ли воспринимаются позитивно в окружении Х. Гуайдо.

Заключение

Дж. Байден не стремится к принятию быстрых решений в отношении Латинской Америки. С одной стороны, приоритетной задачей для хозяина Белого дома является решение внутренних проблем США. Речь, в первую очередь, идёт о борьбе с пандемией COVID-19 и её социально-экономических последствиях. С другой – сложный расклад сил в Конгрессе позволяет республиканцам блокировать или затягивать назначение многих высокопоставленных чиновников. Для утверждения их кандидатур функционерам приходится корректировать свою линию, в том числе по венесуэльскому вопросу. В частности, государственный секретарь США Энтони Блинкен, известный своим умеренным подходом к леворадикальным режимам, при вступлении в должность был вынужден занять непримиримую позицию в отношении правительства Н. Мадуро²⁶. В этих условиях возможности Вашингтона по принятию каких-либо решений сильно снижаются.

При анализе двусторонних отношений нужно принять во внимание сложную ситуацию, в которой оказался Дж. Байден. Его рейтинг опустился до 42%, что является одним из самых низких показателей для американских президентов на первом сроке правления (ниже он был только у Д. Трампа). Около 70% американцев сомневаются в его методах управления страной²⁷. Он подвергся суровой критике со стороны значительной части истеблишмента после вывода воинского контингента США из Афганистана²⁸. Не исключено, что в этих условиях давление на Венесуэлу может стать инструментом повышения его общественной поддержки и мобилизации социальной базы. «Первой ласточкой» этой линии может быть экстрадиция из Кабо-Верде в Соединённые Штаты колумбийского бизнесмена и доверенного лица Н. Мадуро Алекса Сааба. Это шаг во многом осложнил переговоры между властью и оппозицией Боливарианской Республики.

Венесуэльский политический и экономический кризис далёк от своего разрешения. Хозяйственная система страны находится в плачевном состоянии, продолжается отток населения (эмигранты ищут работу за рубежом, возможность для получения продуктов первой необходимости и медикаментов). Гуманитарная ситуация в стране близка к критической – по данным ООН около 7 млн человек нуждаются в помощи²⁹. Продолжается конфронтация между властью и оппозицией, при этом рейтинг Н. Мадуро около 17%³⁰. Эта ситуация неминуемо приведёт Боливарианскую Республику к новым внутренним конфликтам. И тогда Вашингтон может предпринять новую атаку на чавистов.