Введение

В современном мире, несмотря на возникновение новых форматов международного взаимодействия, по-прежнему сохраняются конвенциональные формы силового воздействия государств друг на друга. Меняются виды вооружения, модернизируются стратегии, но мышление по-прежнему сохраняет стереотипы, выводя угрозы глобальной войны на новый уровень.

Место объединённой Германии в военно-политической системе НАТО изучено довольно полно, как зарубежными, так и отечественными специалистами. Осмыслению подвергнуты статус ФРГ как государства без права на обладание оружием массового уничтожения¹, эволюция взаимоотношений ФРГ и США², политика ФРГ в НАТО³. Все авторы единодушно отмечают амбиции немецкого правительства в стремлении играть всё большую роль на мировой арене. Однако место Германии в системе ядерного сдерживания и особенности «ядерного участия» осмыслено не столь подробно. Цель данного исследования состоит в анализе политического и технического компонентов ядерного участия ФРГ, а также в ответе на вопрос, что входит в концепцию «ядерного сдерживания» ФРГ.

«Ядерное участие» ФРГ

ФРГ добровольно отказалась от производства всех основных видов оружия массового уничтожения, а также владения и распоряжения ими в 1990 г. В статье 3 Договора об окончательном урегулировании в отношении Германии подчёркивается: «Правительства Германской Демократической Республики и Федеративной Республики Германии подтверждают свой отказ от производства, владения и распоряжения ядерным, биологическим и химическим оружием. Они заявляют, что объединённая Германия также будет придерживаться этих обязательств. В частности, права и обязательства, вытекающие из Договора о нераспространении ядерного оружия от 1 июля 1968 г., продолжают действовать в отношении объединённой Германии»⁴.

Позиция НАТО в этом вопросе озвучена следующим образом: страны Североатлантического альянса сохраняют приверженность целям создания мира без ядерного оружия. Пока существует ядерное оружие, страны-участницы стремятся поощрять контроль над вооружениями, а также нераспространение и разоружение. В то же время присутствует прямолинейность в признании НАТО ядерным союзом, который продолжит обеспечивать эффективность сил и средств сдерживания и обороны, сохраняя физическую и техническую безопасность средств ядерного сдерживания. Таким образом, нельзя отрицать тот факт, что ядерное оружие по-прежнему играет жизненно важную роль в современном мировом порядке и политика ядерного сдерживания будет оставаться актуальной долгое время⁵.

Концепцию ядерного сдерживания ФРГ отличает убеждённость, что ядерное оружие это, прежде всего, «политическое оружие»⁶. После распада блока ОВД и объединения Германии федеральное правительство в своём заявлении 1995 г. отметило, что ядерное оружие это не только инструмент ведения войны, но его основная цель политическая, как инструмента предотвращения военных действий. В случае если сдерживание не удастся, ядерное оружие будет являться «политическим» оружием, то есть его первое применение должно иметь сигнальный эффект и решить задачу отстранения противника от дальнейших военных действий.

В начале XXI века тема ядерного сдерживания неоднократно фиксировалась в программных документах германского правительства, но всегда в связи с вопросами разоружения и партнёрства с НАТО. Так, в 2016 г. в Белой книге о политике безопасности и будущем бундесвера говорится: «Пока ядерное оружие может быть средством военного конфликта, существует необходимость продолжать ядерное сдерживание». Стратегический ядерный потенциал альянса, особенно США, для ФРГ является высшей гарантией безопасности, так как НАТО по-прежнему ядерный альянс. Благодаря ядерному участию Германия продолжает существовать в ядерной политике и связанных с ней планах, что «идёт рука об руку с приверженностью Германии цели создания условий для мира, свободного от ядерного оружия». Согласно Белой книге, в связи с растущим распространением оружия массового уничтожения и межконтинентальных баллистических ракет, особенно на южной периферии зоны альянса, важной задачей, которая также актуальна для коллективно защищаемой безопасности ФРГ, является развитие противоракетной обороны⁷.

Значение темы ядерного сдерживания для ФРГ подтверждается включением этого вопроса в коалиционные договоры. Например, в договоре ХДС/ХСС и СДПГ 2018 г. присутствовал раздел, близкий по содержанию к предвыборной программе СДПГ. В нём отмечалось, что разоружение и ограничительная политика экспорта вооружений, контроль над вооружениями остаются приоритетными целями внешней политики Германии и политики безопасности: «Мы хотим избежать новой гонки обычных и ядерных вооружений на нашем континенте. Поэтому Германия предпримет новые инициативы по контролю над вооружениями и разоружению»⁸.

Коалиционный договор подчёркивал, что цель федерального правительства – мир, свободный от ядерного оружия, и поддержание региональных инициатив в отношении зон, свободных от оружия уничтожения. И отмечал, что Германия заинтересована в участии в стратегических дискуссиях и процессах планирования, пока ядерное оружие играет роль инструмента сдерживания в стратегической концепции НАТО. В то же время текст договора поднимал неудобную для христианских демократов тему вывода тактического ядерного оружия, размещённого в Германии, правда при условии успешных переговоров по разоружению, что на фоне пробуксовки диалога о ликвидации ракет средней и меньшей дальности выглядело маловероятным.

Министр иностранных дел Германии Хайко Маас неоднократно подтверждал приверженность Берлина своим обязательствам в рамках стратегической концепции НАТО. Так, в августе 2018 г. он призвал к альянсу мультилатералистов, подчеркнув, что немцы не могут быть заинтересованы в «блуждании миропорядка» в свободной игре сил с меняющимися альянсами, в которой сильнейшие диктуют правила. Задача Германии противостоять этому, насколько возможно, найдя все необходимые инструменты, одним из которых является Трансатлантическое партнёрство: «Мы инвестируем в это партнёрство и часто лично извлекаем из него выгоду». По словам Х. Мааса «Америка для нас не просто какой-то партнёр, а наш самый близкий партнёр за пределами Европы. И я также совершенно сознательно добавляю: мы должны и мы хотим сделать всё возможное, чтобы это оставалось таковым. Но для этого мы должны адаптировать нашу политику к новому положению». В то же время Х. Маас выразил обеспокоенность возникновением новой стратегической реальности, из которой следует необходимость взять на себя большую ответственность за безопасность, укрепляя европейскую опору трансатлантического альянса⁹.

В отношении ядерного участия Х. Маас высказался за сохранение ядерного оружия в ФРГ. В своей речи в 2020 г. он отметил, что вопрос не только в собственной защите, но и в том, чтобы взять на себя обеспечение безопасности, например, применительно к государствам Восточной Европы. Поэтому он не считает возможным отказаться от американских ракет¹⁰. Выступление Х. Мааса стало ответом на высказывания его однопартийцев, председателя фракции Социал-демократической партии Германии в бундестаге Рольфа Мютцениха и сопредседателя СДПГ Норберта Вальтер-Борьянса о необходимости вывода американского ядерного оружия с территории ФРГ. По словам Мааса, односторонние шаги, которые подрывают доверие ближайших партнёров и европейских соседей, не приближают цели создания мира, свободного от ядерного оружия. Наоборот, они ослабляют союзнические связи¹¹.

Дискуссия о «ядерном участии» ФРГ

В январе 2017 г. в ФРГ вспыхнула многогранная и неоднозначная дискуссия о том, должна ли Федеративная Республика Германия, которая, в отличие от Великобритании и Франции, не имеет ядерного оружия, рассматривать возможность превращения в ядерную державу по соображениям безопасности и обороны. Заметным фактором возникновения дебатов стал новый президент США Д. Трамп и отсутствие полной ясности по вопросам будущего европейской безопасности. Он с самого начала демонстрировал негативный настрой в отношении любых европейских оборонных инициатив, которые появляются вне НАТО, несмотря на то что их сторонники вовсе не ставили под сомнение прерогативы альянса по коллективной обороне¹² [16].

Дискуссию инициировал политолог и эксперт по стратегии Максимилиан Терхалле, бывший старший советник Министерства обороны Великобритании, который занимается исследованиями и преподает в Университете Винчестера. В январе 2017 г. он опубликовал статью в берлинской газете «Тагесшпигель» (Der Tagesspiegel), где потребовал: «Германии нужно ядерное оружие»¹³. Выводы, которые делал Терхалле, имели откровенно антироссийский характер: «Одно только ядерное оружие может помочь нам сдержать Россию и поставить её на место». По его словам, ахиллесова пята немецкой политики безопасности стала видна, когда канцлер А. Меркель и президент Франции Ф. Олланд объявили о необходимости продления санкций против России. Однако их эффективность с 2013 г. зависела от военной поддержки США. Критерием сохранения ядерного оружия Терхалле назвал колебание курса Д. Трампа. Если США отойдёт от курса обычного и ядерного сдерживания России, ответ на потерю стратегической защиты национальной безопасности должен быть следующим: Германии нужно ядерное оружие. Цель своей статьи Терхалле обозначил как необходимость напомнить немцам, которые привыкли к безопасности и процветанию или просто выросли в них, почему эта стратегическая защита имеет как непосредственное военное, так и жизненно важное политическое значение.

Позиция парламентских представителей СДПГ по вопросу ядерного участия ФРГ в НАТО в ходе дебатов является продолжением предвыборных программ. Так, в программе 2017 г. в разделе «Новая инициатива по разоружению» подчёркивается: «Мы решительно выступаем за всемирное разоружение ядерного оружия, химического и биологического оружия массового уничтожения, а также обычных вооружений на основе контрактов. Мы хотим предотвратить надвигающийся распад существующих режимов контроля над вооружениями и разоружения. Мир без ядерного оружия и оружия массового уничтожения остаётся нашей целью. Мы поддерживаем то, что большая часть международного сообщества государств выступает за отмену этого оружия во всём мире». Программа также требует вывода тактического ядерного оружия из Германии и Европы¹⁴. Программа СДПГ 2021 г., с одной стороны, содержит отсылку к речи Х.Мааса 2018 г. об альянсе мультилатералистов и мысли о том, что НАТО является и остаётся опорой Трансатлантического партнёрства и незаменима для безопасности Европы, а с другой – апеллирует к разоружению, но не акцентирует внимание на вопросах ядерного участия¹⁵.

К дебатам о будущем ядерного участия ФРГ подключилось Министерство обороны, так как дискуссия затронула болезненную тему необходимости модернизации тактического ядерного оружия США, хранящегося в Германии. «Ядерное участие является важным строительным блоком для нашей архитектуры безопасности и гарантирует нам безопасность под зонтиком НАТО», – подчеркнул эксперт фракции ХДС/ХСС по вопросам обороны Хеннинг Отте. Аналогичного мнения придерживается Вольфганг Ишингер, председатель Мюнхенской конференции по безопасности, который в 2020 г. связал проблему размещения американских ракет с союзными обязательствами по отношению к соседям в Европе, в частности к Польше: «Если бы Германия отказалась от продолжения дислокации, Польша должна была бы считать себя брошенной Германией». По его словам, это означало бы «конец идеи европейской обороноспособности» и даже возможную эскалацию конфликта¹⁶.

Технический уровень ядерного сдерживания

Ядерное сдерживание ФРГ состоит из двух основных элементов: технического и политического. В основе технического лежит обеспечение европейских систем доставки для использования ядерного оружия в случае войны и хранилищ для ядерного оружия США. Политическое сдерживание включает участие в органах НАТО, в которых происходит обмен информацией, обсуждаются планы на будущее и принимаются решения по ядерным вопросам, например, в группе ядерного планирования в штаб-квартире НАТО в Брюсселе, но также и в тех частях, которые имеют отношение к ядерным вопросам. Кроме того, это позиционирование Германии как государства, заинтересованного в нераспространении ядерного оружия.

Технический уровень обусловлен тем, что на протяжении десятилетий Федеративная Республика Германия предоставляла боевые самолёты в качестве системы доставки ядерного оружия США для участия в ядерной программе НАТО. С 1981 по 1992 г. бундесвер закупил в общей сложности 357 истребителей-бомбардировщиков «Панавиа 200» Торнадо (Panavia 200 Tornado) на сумму около 30 млрд немецких марок. Первыми 332 самолётами были Tornado IDS, которые были предназначены для обычных самолётов и ядерных атак по наземным целям, а также для разведки. Впоследствии были закуплены ещё 35 самолётов типа ECR (Electronic Combat Reconnaissance) со специальным снаряжением для разведки и борьбы с противовоздушной обороной противника.

После окончания холодной войны и объединения Германии три эскадрильи ВВС (Мемминген, Нёрвених и Бюхель) сохранили свою ядерную задачу. В 2008 г. федеральное правительство ответило на запрос зелёных: «Бундесвер планирует оставить систему вооружения Торнадо на вооружении как минимум до 2020 г.». К 2015 г. парк бундесвера был сокращён до 93 самолётов. В настоящее время, по различным оценкам, до 20 американских ядерных боеголовок, находятся на авиабазе в Рейнланд-Пфальце. В 2021 г., согласно сайту бундесвера, в составе 3-й тактической эскадрильи ВВС в Бюхеле находятся 46 Торнадо, способных нести ядерный заряд¹⁷.

На протяжении 2017 г. на авиабазе шли технические работы по модернизации авиапарка, так как были достигнуты предельные часы полётной нагрузки. С 2017 по 2019 г. были модернизированы системы вооружения. В частности, улучшены системы связи и передачи данных, возможности ночного видения и усовершенствованы дисплеи в кабинах, а также внедрены управляемые лазером всепогодной бомбы типа GBU-54 (V) 3 для борьбы с движущимися целями¹⁸.

В 2020 г. пришло понимание, что имеющееся ядерные бомбардировщики-истребители уже не соответствуют текущим условиям, те есть они не в состоянии противостоять современным системам ПВО. Так появились планы замены их новой моделью, B61-12, которая разработана как управляемое оружие и поэтому должна более точно нацеливаться и лучше использоваться в военных целях.

В 2020 г. Министерство обороны ФРГ заявило, что Торнадо останутся на вооружении до конца 2030 г. но для этого необходимы обширные работы над конструкцией самолёта. Желание федерального правительства продолжать участвовать в ядерной программе сопровождается планами закупки 30 самолётов типа F-18F для замены Торнадо, которые потенциально могут нести ядерные заряды. В тоже время, на данный момент неясно, может ли F-18F, в отличие от Торнадо, использовать такие дополнительные эксплуатационные возможности модернизированной атомной бомбы B61-12, как значительно улучшенная точность. Размещение этой бомбы в Германии должно начаться через несколько лет¹⁹.

Политический уровень ядерного сдерживания ФРГ

Политический компонент ядерного участия в большей степени связан с поддержанием роли ФРГ как государства, заинтересованного в укреплении международного порядка, а также в участии в мероприятиях, пропагандирующих контроль над вооружениями. Позиция ФРГ по этому вопросу ясно прослеживается благодаря отчётам федерального правительства по контролю за вооружениями, публикуемыми с 2013 г. Например, отчёт за 2017 г. подчёркивает, что Германия жизненно заинтересована в сохранении и соблюдении Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД) и федеральное правительство вместе со своими союзниками по НАТО использовало все доступные каналы для сохранения и соблюдения ДРСМД договаривающимися сторонами. На современном этапе ФРГ осуществляет три этапа по контролю за разоружением. Первый этап (2015–2017 гг.) – разработка теоретических подходов к проблеме ядерного разоружения, второй этап (2018–2019 гг.) – практическое испытание методов и процедур проверки ядерного разоружения. Третий этап (2020–2025 гг.) – конкретные сценарии, в ходе которых «Группа правительственных экспертов» проведёт работу по проверке ядерного разоружения. На основе поэтапного подхода к ядерному разоружению федеральное правительство стремится улучшить рамочные условия политики безопасности, необходимые для ядерного разоружения. Для этого Германия принимает участие в обсуждении и разработке концепций и процедур для согласованной проверки разоружения ядерных боеголовок.

С 2015 г. федеральное правительство координирует «Инициативу в области нераспространения и разоружения», которая направлена на укрепление и улучшение выполнения Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). По приглашению федерального министра Зигмара Габриэля 21 сентября 2017 г. состоялась встреча министров иностранных дел, проходившая в Немецком доме в Нью-Йорке²⁰. В отчёте за 2018 г. подчёркивается роль Германии как строителя мостов между государствами, обладающими ядерным и неядерным оружием в рамках инициативы в области нераспространения и разоружения²¹.

В апреле 2019 г. федеральный министр иностранных дел Х. Маас созвал встречу по укреплению ДНЯО. Очередная встреча министров иностранных дел в преддверии обзорной конференции по ДНЯО состоялась 25 февраля 2020 г. в Берлине. Имея около 7,3 млн евро, Германия является четвёртым по величине плательщиком в регулярный бюджет (примерно 6,5%) Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Кроме того, федеральное правительство внесло в него дополнительные добровольные взносы. Например, оно поддержало участие экспертов из развивающихся стран в технических совещаниях ДВЗЯИ на сумму 33 тыс. евро²².

В 2019 г. также стало ясно, что контроль над вооружениями не избавляет от эрозии международного порядка. События 2021 г. в Афганистане показали кризис доверия в НАТО и тенденцию к снижению международного участия в ходе принятия решений. В этом свете призыв Х. Мааса к альянсу мультилатералистов позиционируется в Германии как важный вклад в сохранение и дальнейшее развитие мирового порядка и международного сотрудничества, основанного на правилах. Этот альянс должен в перспективе обеспечить основу для дальнейшего продвижения реформы многостороннего порядка.

В 2020 г., несмотря на пандемию, Германия продолжила линию на активное участие в практическом развитии аспектов проверки ядерного разоружения. В рамках подготовки к заседаниям группы экспертов в июне и сентябре 2020 г., наряду с Женевским центром политики безопасности, были организованы два виртуальных семинара по концептуальным вопросам, связанным с вопросами ядерного разоружения²³.

Заключение

Сегодня ядерное оружие в ФРГ по-прежнему позиционируется как основа коллективной безопасности. Оно действует сдерживающе не просто своим существованием, а потому что потенциальный противник должен ожидать его применения, которое может быть хоть и очень отдалённой, но возможностью. К настоящему времени, понимание ядерного оружия как «политического оружия сдерживания» глубоко укоренилось в немецком стратегическом мышлении.

Однако не совсем ясно, каковы специфические немецкие интересы и цели в НАТО, помимо сохранения статус-кво и политической символики альянса. С одной стороны, Германия продолжает участвовать в заседаниях Группы ядерного планирования (Nuclear Planning Group), созданной в 1966 г. для обмена и консультаций по ядерным вопросам. С другой стороны, дискуссия о ядерном сдерживании в Германии носит эпизодический и несистемный характер. Поскольку нет публичного обсуждения оперативных вопросов, нельзя также оценить, вносит ли Германия собственные мнения, например, с точки зрения международно-правовой проблематики применения ядерного оружия.