В самом оборонном разделе не содержалось каких-либо радикальных предложений.

Во-первых, Канада должна продолжить вносить позитивный вклад в укрепление мира и международной безопасности через поддержку миротворческих усилий ООН.

Во-вторых, обещано увеличение роли Канады в многосторонних организациях, таких как НАТО и ООН, и что канадские вооружённые силы будут обеспечены всем необходимым для успешного выполнения своей работы.

В-третьих, было сказано, что правительство будет «защищать права и суверенитет Канады в Арктике и усиливать континентальную оборону».

Также было заявлено о намерении создать новую систему сбора и использования данных военной разведки¹.

Фактически происходило постоянное понижение миротворческой планки Канады, которую так высоко подняли предвыборные обещания Дж. Трюдо в 2015 году. Первоначально, в августе 2016 г., было обещано, что Канада направит на миротворческие операции ООН до 600 военнослужащих, 150 полицейских и 450 млн. кан. долларов. По мере получения новой информации и лучшего понимания многочисленных вызовов и опасностей, стоящих перед современным миротворчеством, правительство Дж. Трюдо демонстрировало всё меньшую готовность брать на себя эти риски². На саммите по миротворчеству в Ванкувере (ноябрь 2017 г.) миротворческая планка для Канады была резко снижена, даже несмотря на то что страна была хозяйкой саммита и по идее, наоборот, должна была показать другим странам пример. Вместо 600 военнослужащих на этот раз было обещано лишь 200 солдат, несколько вертолётов и военно-транспортный самолёт³.

Однако даже эти уменьшенные обязательства оказались невыполненными. По состоянию на апрель 2020 г. так и не реализовано обещание о предоставлении 200 канадских военнослужащих для сил быстрого реагирования ООН. Как отмечает представитель Министерства обороны Канады Т. Лейн, тот факт, что Канада не включила обещанный контингент в базу данных миротворцев ООН «не означает, что правительство не собирается выполнять своё обещание», поскольку временные рамки для выполнения этих трёх обещаний (200 солдат, вертолёты и военно-транспортный самолёт) продлены до ноября 2022 года⁴. Фактически единственное, чем отметилась Канада на миротворческом поприще за первые четыре года работы правительства Дж. Трюдо, – это отправка эскадрильи из восьми вертолётов для операции ООН в Мали. Вертолёты использовались для перевозки раненных и грузов, а сама эта операция продолжалась ровно год (август 2018 – август 2019 г.). Примечательно, что именно в Мали правительство Дж. Трюдо изначально планировало отправить крупный контингент канадских миротворцев, но, испугавшись больших возможных потерь в этой африканской стране, решило сосредоточить свои усилия на более безопасной перевозке других миротворцев.

С другой стороны, канадское руководство, причём это было характерно и для правительства консерваторов С. Харапера и для правительства либералов Дж. Трюдо, отчаянно сопротивляется попыткам США добиться увеличения канадских военных расходов и доведения их до 2% ВВП – норматива, установленного для всех членов НАТО в 2014 году. Согласно оценкам НАТО, в 2019 г. военные расходы Канады составляли 1,31% ВВП (22,4 млрд амер. долларов⁵), то есть для выполнения требования альянса Канаде пришлось бы увеличить военные расходы в полтора раза.

Последний раз тему недостаточности канадских военных расходов американская сторона поднимала на саммите НАТО в Лондоне (3–4 декабря 2019 г.). Американский президент Д. Трамп прямо спросил у Дж. Трюдо, сколько Канада тратит на оборону. Первоначальный ответ Трюдо об увеличении канадских военных расходов на 70% за последние несколько лет не устроил американского президента, и он заставил Трюдо назвать конкретную цифру – 1,4% ВВП⁶. Это, однако, тоже было воспринято достаточно благосклонно американским президентом, даже противопоставившим Канаду другим членам альянса, которые тратят ещё меньше. Положительный итог для Дж. Трюдо и для Канады от этого саммита был перечёркнут последующими шутками канадского премьер-министра над американским президентом, ставшими достоянием СМИ. В результате Трамп назвал Трюдо «двуличным», а сам этот эпизод ещё больше осложнил отношения между двумя лидерами.

Помимо войск в Латвии Дж. Трюдо (как и С. Харпер) указывали на поддержание значительных канадских военных контингентов в Ираке и на Украине. В частности, Канада играет ведущую роль в миссии НАТО по подготовке иракских сил безопасности. Формально решение об открытии этой миссии было принято на саммите НАТО в Брюсселе в 2018 г. и тогда же было объявлено, что Канада возглавит эту миссию. Фактически начало канадской операции в этом регионе надо датировать октябрём 2014 г., когда тогдашний канадский премьер-министр С. Харпер объявил, что Канада направит свои войска в состав международной коалиции для действий против ИГИЛ в Ираке. В рамках военной помощи в Ираке в 2014 г. были размещены и канадские военные советники для обучения иракских вооружённых сил. Военное присутствие Канады в Ираке и на всём Ближнем Востоке резко возросло с приходом к власти в Канаде в 2015 г. Либеральной партии во главе с Дж. Трюдо. Дело в том, что в ходе тогдашней предвыборной кампании либералы говорили о необходимости смещения акцентов операции Канады в Ираке от ведения боевых действий в сторону подготовки местных вооружённых сил⁷. В результате в феврале 2016 г. Дж. Трюдо объявил о реорганизации канадской операции в Ираке. Ссылаясь на то, что авиаудары не могут обеспечить реализацию долгосрочных целей в Ираке и Сирии, он объявил о прекращении участия канадских ВВС в таких налётах, но при этом втрое увеличивалось количество канадских военных советников (с 69 до более 200 человек)⁸. Таким образом, решение НАТО в 2018 г. о начале своей миссии лишь несколько меняло статус канадских войск в Ираке, но не требовало от Канады отправки в Ирак значительных дополнительных подкреплений. К 2020 г. в Ираке находилось около 500 канадских военнослужащих, однако на фоне приостановки миссии НАТО в Ираке в связи с коронавирусной инфекцией COVID-19 Канада приняла решение вернуть на родину большую часть своих военнослужащих. К началу апреля 2020 г. канадский военный контингент в Ираке сократился примерно в пять раз и составляет менее 100 человек⁹.

В связи с эпидемией COVID-19 Канаде приходится проводить реорганизацию своего военного контингента и на Украине. Решение направить 200 канадских военнослужащих на Украину для подготовки местных вооружённых сил было принято правительством С. Харпера ещё в апреле 2015 года. Первоначально они должны были находиться в этой восточноевропейской стране до марта 2017 г., однако затем уже правительство Дж. Трюдо несколько раз продлевало эту миссию, в результате чего канадские военные инструкторы должны остаться на Украине как минимум до марта 2022 года. Обучение ведётся на четырёх украинских военных объектах: (Старичи, Каменец-Подольский, Десна, Львов). В марте 2020 г. было принято решение уменьшить канадский контингент на Украине более чем втрое – с 200 до 60 человек. Как подчёркивалось в заявлении канадского военного ведомства, «в свете нынешней эпидемии COVID-19 в Канаде и в других странах и приостановки канадскими войсками за рубежом деятельности, не имеющей критически важного значения, произойдёт сокращение контингента отправляемого в начале апреля 2020 г. на Украину»¹⁰.

Главное значение COVID-19 для канадской военной политики заключается не просто в сокращении численности канадских военных контингентов за рубежом, а в том, что огромные расходы канадского правительства на борьбу с этой эпидемией не только окончательно ставят крест на доведении канадских военных расходов до 2% ВВП, но и заставляют сомневаться в реализации той масштабной программы по перевооружению канадских вооружённых сил, которая содержится в опубликованной в июне 2017 г. Белой книги по обороне. По оценкам Бюджетного управления парламента (Parliamentary Budget Officer), в 2020 фин. г. дефицит государственного бюджета Канады составит 184,2 млрд кан. долларов, или 8,5% ВВП¹¹. На фоне такой гигантской дыры в бюджете и с учётом того, что военная проблематика занимает сравнительно скромное место в общественно-политической жизни Канады, возникает большая вероятность, что проекты правительства Дж. Трюдо по закупке новых истребителей и новых военных кораблей стоимостью в десятки миллиардов долларов будут отложены на неопределённое время.

В течение нескольких последних лет военное руководство двух стран говорит о необходимости модернизации НОРАД. Причём, по словам американских и канадских военных, именно радары являются сейчас самым слабым звеном Командования. Невозможность их использования против всё более расширяющегося спектра воздушно-космических угроз не позволяет Командованию решать свою главную задачу – обеспечивать защиту Северной Америки. Как отмечал в январе 2020 г. заместитель директора по вопросам стратегии НОРАД Дж. Кларк, «в настоящее время Северная система предупреждения неспособна опознать и отследить российские стратегические бомбардировщики до того, как они нанесут ракетный удар или пролетят через Арктику»¹². Об этом говорят и его американские коллеги. На слушаниях в американском Сенате в феврале 2020 г. командующий НОРАД генерал Т. О' Шонесси отмечал, что усиление российского военного присутствия в Арктике путём развёртывания стратегических бомбардировщиков и судов с крылатыми ракетами создаёт прямую военную угрозу Соединённым Штатам. По его словам, «чтобы вернуть стратегическое превосходство США и Канады на Крайнем Севере, очень важно улучшить способность наших двух стран обнаруживать и отслеживать надводные суда и авиацию на американских и канадских арктических подступах»¹³.

По самым скромным оценкам экспертов, замена радаров обойдётся двум странам в 11 млрд кан. долл., причём 40% этой суммы должна будет оплатить Канада¹⁴. Однако главную проблему будет представлять даже не финансовая сторона, а политическая: модернизация НОРАД вновь неизбежно поднимет вопрос об участии Канады в американской программе противоракетной обороне.