Роль Латинской Америки для политики США

В современном глобализирующемся мире вопросы двусторонних отношений всё чаще становятся предметом диспута всего мирового сообщества. Ещё буквально несколько десятилетий назад Латинская Америка считалась внутренним двором США. Любое вторжение внешнего влияния воспринималось очень болезненно, а Карибский (Кубинский) кризис чуть было не стал началом глобального конфликта. В конечном счёте именно события на Кубе в 1960-х годах привели Советский союз и Соединённые Штаты к поиску «равновесия» сил и возможностей¹. Данное событие подтверждает огромную важность региона для безопасности США и стремление Соединённых Штатов всеми силами удерживать контроль над ним, что делать, в прочем, становится с каждым годом все труднее.

Основы политики США и Мексики в отношении Венесуэлы Уго Чавеса

Венесуэльский кризис назревал давно, ещё со времени прихода к власти в этой стране Уго Чавеса. Стоит подчеркнуть, однако, что изначально он не представлял для США серьёзной угрозы, Венесуэла, хоть и пропагандировала антиамериканскую точку зрения, продолжала в полном объёме выполнять свои обязательства по поставкам нефти в США и была практически жизненно необходима для американского рынка нефтепродуктов. Её влияние на американо-мексиканские отношения в тот период были скорее положительными, чем отрицательными, Мексика управляемая правыми правительствами стояла на жёсткой антивенесуэльской позиции, поддерживая в этом вопросе США. Данная позиция Мехико даже вылилась в прямой скандал между президентами Мексики и Венесуэлы. Чавес назвал тогдашнего президента Мексики Висенте Фокса «ручным щенком на поводке американского империализма» и обвинил главу мексиканского государства в готовности «встать на колени» перед Вашингтоном. Фокс, в свою очередь, назвал несговорчивого коллегу предателем интересов Латинской Америки². Если же оценивать влияние Венесуэлы не как объекта в этих отношениях, а как субъекта, то оно, можно сказать, сводилось к нулю.

Сложившаяся ситуация стала меняться с развитием так называемой «сланцевой революции» в США. Менее чем за десятилетие Соединённые Штаты превратились из крупнейшего импортёра нефтепродуктов в их крупнейшего производителя, а Венесуэла превратилась из жизненно необходимого партнёра в конкурента. Кроме того, на энергетическом рынке Венесуэлы стал преобладать Китай и, в меньшей мере, Россия, что шло в разрез с интересами Вашингтона³. Венесуэла также приступила к формированию и укреплению альянса АЛБА, который должен был стать альтернативой неолиберальному принципу формирования экономических объединений⁴. Рост влияния антиамериканских сил в регионе в итоге не оставил США выбора, кроме как искать союзников среди стран Латинской Америки. Первым и самым крупным таким союзником стала Мексика. Переоценить роль Мехико в американской стратегии в отношении Венесуэлы очень трудно.

Положение Венесуэлы в американо-мексиканских отношениях после избрания Дональда Трампа

Однако чтобы в полной мере понять, как Венесуэла, с её ограниченными ресурсами, может оказывать влияние на отношения США и Мексики, нужно представлять себе, какое место она занимает в этих отношениях. История имеет множество примеров, когда третья страна оказывала колоссальное влияние на двусторонние отношения других стран. Как правило, такое влияние взаимоотношений, то есть третья страна выступала субъектом отношений, и, как правило, обладала значительно бóльшим влиянием, чем «подчинённые» объекты. В качестве примера можно привести отношения Франции и ФРГ в первые годы холодной войны, когда взаимное недоверие и исторические обиды были нивелированы не без участия Соединённых Штатов. Такие же случаи происходили и по другую сторону железного занавеса, например в отношениях Венгрии и Румынии. Если же копнуть глубже, то первым крупным проявлением таких «треугольников» в глобальном масштабе стали наполеоновские войны и политика «континентальной блокады» против Великобритании. Для Венесуэлы же характерен второй вариант, а именно объект – субъектное влияние. В этом треугольнике, третья страна не может влиять напрямую на отношения двух стран субъектов, однако отношения этих стран к третьей могут иметь большое значение в двусторонней повестке. Как уже было сказано, в современном мире огромное значение имеет «информационное поле» и влияние той или иной страны на это поле, а, следовательно, и влияние её союзников и противников. В сложившихся условиях объект – субъектный треугольник становится всё более важным в международных отношениях. Можно с уверенностью сказать, что именно глобализация и формирование многополярного мира, стали главными аспектами в появлении такого рода отношений между странами, без «информационного поля» существование подобных треугольников хоть и не исключается, но их влияние сводится к минимуму.

Ещё в период президентства Барака Обамы, Мексика присоединилась к позиции США в отношении официального Каракаса. После прихода в Белый дом нового хозяина, Мексика сохранила свою позицию. Страна стала одним из основателей «Группы Лимы» по урегулированию кризиса в Венесуэле и последовательно шла в фарватере Вашингтона по этому вопросу. В этот период позиция по Венесуэле стала одним из немногих позитивных явлений в американо-мексиканских отношениях. Даже ужесточение позиции США в отношении Кубы⁵ и вслед за  – Венесуэлы не изменило позиции Мехико. Форумы «Группы Лимы» и контактной группы с Европейским Союзом были одними из немногих, на которых две страны проявляли единодушие и могли общаться не на повышенных тонах. И Мехико, и Вашингтон придерживались точки зрения, что президентские выборы в Венесуэле 2018 г. были фальсифицированы⁶. Сближение двух позиций дошло до того, что Мексика даже присоединилась к ряду экономических санкций США. На совместном заседании Министерства иностранных дел и Министерства финансов Мексики было выпущено общее коммюнике следующего содержания: «С учётом объявленных правительством США санкций против различных действующих и бывших чиновников правительства Венесуэлы, ограничивающих демократию и права человека в этой стране, а также участие в актах насилия, репрессиях и коррупции, правительство Мексики через Министерство финансов сообщает, что будет действовать соответствующим образом, согласно законам и соглашениям, применяемым в данном случае"⁷.

Изменение политики Мексики после избрания Лопеса Обрадора

Ситуация изменилась в декабре 2018 г., когда избранный президентом Мексики умеренно-левый политик Лопес Обрадор вступил в должность. Президент Венесуэлы Николас Мадуро был приглашён на инаугурацию, сумев тем самым преодолеть дипломатическую блокаду в регионе. Мексика наряду с Уругваем перестала оказывать давление на Каракас. Представители Мехико в «Группе Лимы» и контактной группе с участием ЕС блокировали антивенесуэльские резолюции. Подобное поведение не могло не сказаться на американо-мексиканских отношениях. США обвиняют Мексику в поддержке незаконного, по их мнению, правительства и потакании его тирании в отношении венесуэльских граждан. На что Обрадор отвечает обвинениями США во вмешательстве во внутренние дела других стран, и заявляет о том, что Мексика более не будет вмешиваться в дела Венесуэлы. На заседании «Группы Лимы» в преддверии инаугурации Николаса Мадуро Мексика отказалась подписывать требования к венесуэльскому лидеру и не присоединилась к итоговому заявлению. ТАСС приводит следующие слова мексиканского президента по этому вопросу: «Мы уже очень ясно говорили о том, что будем уважать конституционные принципы невмешательства и свободного самоопределения народов в области внешней политики. Поэтому не было подписано это заявление в осуждение правительства Венесуэлы».⁸

Однако слова Лопеса Обрадора о нейтральной политике невмешательства не вяжутся с событиями в Боливии в октябре 2019 г., когда Мексика не только вмешалась во внутренние дела страны, но и предоставила убежище бежавшему из Ла-Паса Эво Моралесу. Подобный демарш Мехико мог бы стать основой для ещё большего отдаления позиций США и Мексики по Венесуэле, но, опасаясь такого исхода, официальный Вашингтон решил не делать громких заявлений касательно Боливии. Парадоксальным образом такое решение США привело даже к открытой благодарности Лопеса Обрадора, который заявил следующее: «Благодарю правительство США и Дональда Трампа за то, что не стали публично оценивать наше свободное и суверенное решение»⁹.

Заключение

Наличие исторического прецедента терпимости двух стран к различиям в позициях друг друга по важным вопросам и экономические взаимосвязи могли бы стать основой и для решения венесуэльского вопроса, но, к сожалению, пока подобной тенденции не наблюдается. Связано это прежде всего с тем, что современные США весьма болезненно относятся к любым проявлениям «своеволия» своих союзников. Кроме того, с приходом к власти Дональда Трампа произошёл откат и в американо-кубинских отношениях, что стало дополнительным раздражителем. Стоит также отметить, что основа для сотрудничества в виде экономической интеграции не только не снижает градуса напряжённости, но и становится новым поводом для противостояния в связи со стремлением США к реформированию НАФТА. Администрация Трампа оказывает выборочное давление на левые режимы в Латинской Америке и увеличивает силовой компонент в политике безопасности, однако возврат к вооружённым интервенциям будет сопряжён с большими трудностями и едва ли может вновь использоваться¹⁰, что ещё раз доказывается вышеперечисленными тезисами о мировом информационном поле, и его влиянии на политику. Совершать военные вторжения и перевороты «по-тихому», как делали США последние два века, уже фактически невозможно.