Направления влияния политики Д. Трампа

Наиболее ощутимым, на начало 2019 г. как для экономики в целом, так и для отдельных домохозяйств, представляется влияние принятого в 2017 г. закона «О сокращении налогов и рабочих местах» (2017 Tax Cuts and Jobs Act), предусматривающего масштабное снижение налогообложения физических и юридических лиц; изменение бюджетных приоритетов; смену внешнеэкономического курса. Как было уже подробно показано в статье автора о налоговых инновациях, «в ближайшие 10 лет доходы после уплаты налогов в наибольшей степени возрастут у американцев с наивысшими доходами; при этом в 2018 г. и в 2025 г. наибольшую выгоду получат те, кто относится к 5% наиболее обеспеченных лиц, а в 2027 г., прежде всего, те, кто относится к самой верхушке доходной пирамиды (0,1% и 1%)»².

Особую выгоду получили представители малого бизнеса, в том числе с числом занятых менее 50-ти человек, а именно предприятия такого размера являются «наиболее быстрорастущим экспортным сегментом», что важно в свете поставленной задачи снижения дефицита торгового баланса США по товарам⁴.

Спустя почти год после подписания 22 декабря 2017 г. Д. Трампом указанного закона результаты опроса Института Гэллапа, проведённого 8–14 ноября 2018 г., показали, что 80% представителей малого бизнеса оценивают финансовую ситуацию своей компании как «очень хорошую» и «хорошую», – это исторически рекордно высокий уровень такой оценки. 55% владельцев малых предприятий отметили увеличение доходов за последние 12 месяцев. Среди вопросов, представляющих наиболее важное значение для развития малого бизнеса, респонденты особо отметили налогообложение, 74% их числа считают изменения в налогообложении, налоговых ставках для малого бизнеса, в налоговом регулировании «исключительно/очень важными» (Extremely/Very important)⁵.

Однако в начале текущего года оценки перспектив экономического роста, несмотря на влияние налоговой реформы, а значит и состояния социальных индикаторов, уже не столь оптимистичны. По данным, заявленным (в феврале 2018 г.) в проекте федерального бюджета на 2019 фин. г., речь шла об «устойчивом 3%-ном экономическом росте в течение следующего десятилетия»⁶.

Ряд экспертов ещё в прошлом году отмечали сверхоптимистичность оценок президентской администрации перспектив экономического роста, приводили «аналитические расчёты ведущих американских центров изучения эффектов налоговой политики», которые «показывают, что эти оценки экономистов администрации являются заведомо завышенными»⁷.

Прогнозы международных организаций относительно перспектив экономического роста в начале текущего года также менее оптимистичны, чем год назад. По пересмотренным в январе 2019 г. прогнозам Всемирного банка, рост ВВП в США может быть в этом году ниже, чем в 2018 г., и составить 2,5%⁸.

Усиление неопределённости перспектив мирового экономического роста отчётливо прозвучало на январском форуме в Давосе 2019, где было отмечено, что в корректировку прогноза развития стран мира свой вклад, безусловно, внесли и последствия политики «экономического» эгоизма Д. Трампа, роста торговых ограничений в международных отношениях, затянувшиеся переговоры по брекситу⁹. Вместе с тем, новые вызовы проявляются на исходе второго десятилетия XXI века в условиях глубокой трансформации, которая охватывает самые разные стороны развития стран мира, модифицируя, а зачастую усугубляя текущую ситуацию.

Изучение общественного мнения показывает чуткую реакцию населения на происходящие изменения, которая отражает в том числе и представления о грядущих последствиях проводимой политики. Если обратиться к результатам изучения общественного мнения в Соединённых Штатах, то, по данным опроса Института Гэллапа 2–10 января 2019 г., за прошедший период президентства Д. Трампа в наибольшей степени американцы удовлетворены состоянием военной мощи, обороноспособности страны (78%) и борьбы с терроризмом (68%)¹⁰ – см. табл.).

Таблица

Восприятие американцами состояния ключевых сфер и проводимой политики

Составлено по данным: Americans satisfied. Gallup. January 28, 2019. >>>.

В сочетании с сокращением финансирования по ряду социальных программ и попытками перестроить систему государственной поддержки малоимущих категорий населения, угроза замедления темпов экономического роста не добавляет оптимизма значительной части населения, в том числе представителям старших возрастов, озабоченных перспективами приближающегося пенсионного возраста. По результатам опросов Института Гэллапа в 2018 г. доля респондентов, намеренных выйти на пенсию до 60 лет достигла рекордно низкого уровня – 12%, снизившись в сравнении с 1995 г. более чем вдвое (было 27%). При этом 41% тех, кто не достиг пенсионного возраста, планировали выйти на пенсию по достижению 66 лет или старше¹¹.

Бóльшая часть занятого взрослого населения, согласно опросам, планирует работать и после достижения пенсионного возраста, 63% респондентов ответили, что они продолжат работать, а по оценкам ОЭСР уже в 2017 г. подавляющее большинство американцев в возрастной группе 55 лет и старше трудилось в режиме полной занятости – 78,1% всех занятых данной возрастной группы и лишь 21,9% – в режиме частичной занятости¹².

Восприятие американцами проблем здравоохранения, образования, профессиональной подготовки непосредственно связаны со сменой бюджетных приоритетов, когда после периода устойчивого и значительного роста расходов по социальным статьям федерального бюджета, в 2018 фин. г. наблюдалось сокращение финансирования по ряду программ поддержки доходов населения, образования, профессиональной подготовки, социальных услуг, и при сохранении текущих бюджетных приоритетов эта тенденция сохранится в следующем десятилетии¹³.

По расчётам Центра бюджетной политики и бюджетных приоритетов, при сохранении действующих ориентиров социальные программы окажутся под угрозой сокращения не только в ближайшие годы, но и в течение следующего десятилетия: на них приходится более половины общего объёма уменьшения финансирования из федерального бюджета¹⁵.

Перспективы социально-демографической трансформации

В своём ежегодном обращении 5 февраля 2019 г. Д. Трамп особо подчеркнул, ссылаясь на свои предвыборные обещания, что спустя два года после его вступления в должность было создано 5,3 млн новых рабочих мест, безработица снизилась до исторически низкого уровня, в том числе среди афроамериканцев, испаноязычных групп населения (с традиционно более высокими показателями безработицы), а число обратившихся за продовольственными талонами сократилось на 5 млн¹⁶. Безусловно, это важные достижения. Но сколь долго продлится «экономическое чудо», учитывая новые, гораздо менее оптимистичные прогнозы экономического роста? При оценке перспектив социальной ситуации необходимо также учитывать долгосрочные тенденции изменений возрастного, расово-этнического состава населения; динамики неравенства, снижения участия американцев в рабочей силе страны.

Отношение числа лиц 65 лет и старше к числу лиц наиболее трудоспособных возрастов (25 лет – 64 года), которое в 1960 г. составляло 0,198, в 2010 г. – 0,245, к 2030 г., по оценке Бюро переписи населения (US Census Bureau), превысит 0,4. Неизбежность роста нагрузки на социальные системы, связанные с выплатами пенсионерам и с их медицинским обслуживанием, обусловлена долгосрочной тенденцией увеличения числа лиц старших возрастных групп в общей численности населения Соединённых Штатов. Доля лиц 65 лет и старше возросла с 10,8% в 1978 г. до 15,5% в 2018 г., а к 2028 г. ожидается, что это показатель достигнет 19,3%¹⁷.

Расходы на федеральную программу пенсионного обеспечения (Old Age, Survivors and Disability Insurance – OASDI) и программу медицинского страхования для пенсионеров «Медикэр» составят, по прогнозу Центра бюджетной политики и бюджетных приоритетов (Вашингтон), в 2028 г. 10,0% в сравнении с 7,9% – в 2018 г. и в среднем за 1978–2017 гг. – 6,4%¹⁸. Если бы не увеличение доли лиц пенсионного возраста, то в следующем десятилетии расходы относительно ВВП на федеральные программы пенсионных выплат и медицинское обслуживание пенсионеров, по оценке американских экспертов, могли бы даже снизиться.

В ноябре 2018 г. занятость в несельскохозяйственном секторе экономики США, по данным Бюро трудовой статистики США (U.S. Bureau of Labor Statistics), составила 155 млн человек, при уровне безработицы 3,7%²⁰. Благоприятные в целом показатели в сфере занятости в последние годы наблюдаются на фоне долгосрочной тенденции изменения возрастной структуры американского общества, что в перспективе оказывает многоплановое влияние на показатели трудовой активности населения, потребности в трансформации систем профессиональной подготовки, а также социального обеспечения населения.

В результате отмеченных тенденций, по прогнозу, в следующем десятилетии снижение участия американцев в рабочей силе продолжится во всех возрастных группах, кроме группы 55 лет и старше, доля которой возрастёт в 2026 г. до 24,8%²¹.

После кризиса 2008–2009 гг., по данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в США коэффициент Джини возрос, в то время как в среднем по странам ОЭСР немного уменьшился. На 40% населения с наименьшими доходами в США приходилось 16,3% совокупного дохода (2016 г.) против такого же показатель в среднем по ОЭСР – 20,6%²³.

За прошедшие два года президентства Д. Трампа, судя по опросам Исследовательского центра Пью (Pew Research Center), доля респондентов – сторонников демократов, считающих существующую в Соединённых Штатах систему «несправедливой», увеличилась (с 73% в 2016 г. до 84% в 2018 г.), а доля респондентов –сторонников республиканцев уменьшилась (соответственно с 54% до 36%)²⁶.