All
The Grand Chessboard Overturned, or the Bipolarity of a Polycentric World
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References
Share
Metrics
The Grand Chessboard Overturned, or the Bipolarity of a Polycentric World
Annotation
PII
S207054760000061-4-1
DOI
10.18254/S0000061-4-1
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Valerii Garbuzov 
Occupation: Director of the Institute for the U.S. and Canadian Studies, Russian Academy of Sciences
Affiliation: the Institute for the U.S. and Canadian Studies, Russian Academy of Sciences
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 4
Abstract
The article deals with the problems of geopolitics and the new balance of power in the world. In connection with the redistribution of geopolitical fields and the formation of a new polycentric model of the world order, its architecture is currently undergoing an accelerated transformation, covering most of the globe. For the first time in decades, the “great chessboard”, about which Zb. Brzezinski wrote, turned over and again set in motion. Today, China and Russia, Japan and Korea, Turkey and Indonesia, India and Pakistan, Iran and Central Asia form a new landscape of Eurasia.
Keywords
Zbigniew Brzezinski, Grand chessboard, Eurasia, polycentricity, bipolarity, D. Trump, V. V. Putin, USA, American domination, Russia, foreign policy, cold war
Received
29.12.2018
Date of publication
31.12.2018
Number of characters
34911
Number of purchasers
3
Views
952
Readers community rating
5.0 (1 votes)
Cite Download pdf

To download PDF you should sign in
1 Калейдоскоп событий порой не позволяет разглядеть в них главное. Ещё труднее, стремясь прочертить контуры будущего, видеть дальше своих современников. Вместе с тем, пренебрежение всей полнотой знаний о современных мировых процессах и их участниках, отсутствие дальновидности неизбежно формируют атмосферу иллюзий и несбывшихся надежд, в которой очень легко рождается порой смелое, а зачастую неадекватное и искажённое восприятие реальности, нередко принимаются непродуманные решения и совершаются ошибочные действия.
2 Характер мировых процессов, происходящих сегодня, требует повышенного внимания к самому механизму выработки государственных решений, нацеленному на поиск наиболее эффективных вариантов, исключающих крупные издержки и промахи. Это особенно важно в условиях меняющегося мирового пространства, в котором сегменты старого и привычного сосуществуют с элементами новыми, только что родившимися. Наблюдения за мировыми процессами, происходящими в современном мире, неизбежно обращают нас к явлениям недавнего и далекого прошлого, отголоски которых дают о себе знать сегодня.
3

Евразийская геостратегия Збигнева Бжезинского

 

Именно под влиянием этих явлений более 20 лет назад и была написана увидевшая в 1997 г. свет книга патриарха внешнеполитической мысли США Збигнева Бжезинского (1928–2017) «Великая шахматная доска: Господство Америки и её геостратегические императивы»1. Представляющая собой ёмкий, но масштабный и детальный анализ евразийской геостратегии, которой автор был одержим после распада СССР, она помогает, проникнув в саму суть политики глобализма и мирового доминирования, понять мотивы и особенности американского видения и поведения, которое, по словам В.В. Согрина, стало своеобразным и по-своему уникальным сплавом «идеи демократии и экспансии, заключавшей в себе имперский ген»2.

1. Бжезинский Зб. Великая шахматная доска: Господство Америки и её геостратегические императивы. М.: АСТ, 2017.

2. Согрин В.В. США в XX–XXI веках. Либерализм. Демократия. Империя. М.: Весь Мир, 2015, с. 20.
4 Убеждённость в том, что контроль над Евразией означает контроль над всем миром, не покидала Бжезинского никогда. По его мнению, не с Западным полушарием, а именно с центральным, наиболее крупным на земном шаре Евразийским мегаконтинентом, являющимся на протяжении столетий ядром мирового могущества, связано будущее американского государства.
5 Поражение и развал Советского Союза, по мнению автора, стали финальным аккордом в быстром вознесении на пьедестал Соединённых Штатов в качестве единственной и действительно первой подлинно глобальной державы3.
3. Бжезинский Зб. Указ. соч., с. 21.
6 Вопросы о том, каким образом имеющие глобальные интересы США должны справляться со сложными отношениями между государствами Евразии и смогут ли они вообще предотвратить появление на международной арене способной бросить вызов американскому глобальному доминированию евразийской державы, остаются центральными в способности США осуществлять своё мировое доминирование. Для США жизненно важно, чтобы на мировой арене не возник соперник, способный господствовать в Евразии и, следовательно, бросающий вызов Америке.
7 Зб. Бжезинский предупреждал, что американская внешняя политика должна следить за геополитическим аспектом и использовать своё влияние для достижения стабильного равновесия в Евразии, выступая в качестве политического арбитра на этом континенте. Продлится ли американское преобладание в Евразии, и каковы его цели? Именно эти вопросы стали центральными в его книге.
8 Крупнейший континент, в котором сосредоточены большая часть природных, энергетических и людских ресурсов, а также самые активные и динамичные государства мира и занимающий осевое положение в геополитическом отношении, открывает доступ к Африке, Западному полушарию и Океании. Именно из Евразии, как утверждал автор, исходят потенциальные вызовы американскому доминированию. Это именно та шахматная доска, на которой продолжается борьба за глобальное превосходство, которую ведут не два, а сразу несколько игроков. Одним из них является Россия.
9 Характеризуя территорию СССР, Бжезинский писал так: «Пространство между западной и восточной оконечностями имеет небольшую плотность населения, является в настоящее время политически неустойчивым и организационно расчленённым обширным средним пространством, которое прежде занимал могущественный соперник американского главенства – соперник, который когда-то преследовал цель вытолкнуть Америку из Евразии»4.
4. Бжезинский Зб. Указ. соч., с. 37.
10 Что же ожидает США на этой огромной шахматной доске? Вот как размышлял об этом после распада СССР один из главных внешнеполитических мыслителей XX века.
11 «Если среднюю часть (Россию – В.Г.), – писал он, – можно включить в расширяющуюся орбиту Запада (где уже доминирует Америка), если в южном регионе не возобладает господство одного игрока (Китая. – В.Г.) и если Восток не объединится таким образом, что вынудит Америку покинуть свои заморские базы, то тогда она одержит победу. Но если средняя часть оживет и даст отпор Западу, станет активным единым целым и начнёт контролировать Юг, либо образует союз с участием крупной восточной державы (Китая. – В.Г.), то американское главенство в Евразии резко сузится. То же самое произойдет, если два крупных восточных игрока (Россия и Китай. – В.Г.) каким-то образом объединятся. Наконец, если западные партнеры сгонят Америку с её насеста на западной периферии, это автоматически будет означать конец её участия в игре на евразийской шахматной доске и в конечном счёте – подчинение западной оконечности ожившему игроку, занимающему среднюю часть»5.
5. Бжезинский Зб. Указ. соч., с. 49.
12 Но в главенстве над Евразией у США, как считает Бжезинский, есть внутренние и внешние ограничители. Это размеры и культурно-этническое многообразие континента, а также могущество ряда его государств. Но есть и особый ограничитель, который находится внутри самой Америки: «она слишком демократична дома, чтобы быть диктатором за границей. Демократия враждебна имперской мобилизации»6. Казалось бы, здесь он прав, но только лишь отчасти. В самом деле, как показывает история, мобилизационный потенциал тоталитарных обществ и соответствующих им политических режимов в определённых ситуациях, как правило, гораздо выше. Но вряд ли это в полной мере относится к Соединённым Штатам7.
6. Бжезинский Зб. Указ. соч., с. 50.

7. Согрин В.В. Указ. соч., с. 20.
13 Конечно, перечитывание подобных мыслительных конструкций спустя 20 лет после их появления на свет любопытно и поучительно. Всегда есть искушение понять – а что же из этого сбылось или ещё сбудется, или вообще не произойдёт никогда.
14

Полицентризм и биполярность

 

Современная мировая конфигурация явно не похожа на структуру мира второй половины XX века, когда классическая холодная война с её биполярной конфронтацией между двумя супердержавами и их союзниками, проходившая на чёткой идеологической основе в глобальных масштабах, казалась неизбежной, но далеко не идеальной формой организации международной жизни. Глобальная конфронтация между США и СССР, претендовавшими на притягательность и универсальность модели собственного развития и стремившимися вести за собой свой сегмент земного шара, закончилась распадом Советского Союза, занимавшего большую территорию евразийского пространства. «Подобно столь многим империям, существовавшим ранее, Советский Союз в конечном счёте взорвался изнутри и раскололся на куски, став жертвой не столько прямого военного поражения, сколько процесса дезинтеграции, ускоренного экономическими и социальными проблемами»8. На его развалинах образовалось множество самостоятельных государств, каждое из которых отныне формирует собственный внешнеполитический вектор.

8. Бжезинский Зб. Указ. соч., с. 21.
15 Встраивание новой, постсоветской, России в постбиполярный мир, предпринятое Б.Н. Ельциным в последнее десятилетие ХХ века, оказалось неудачным: потеря былого величия, экономической мощи и геополитических позиций, сужение суверенитета государства привели к краху надежд, разочарованию и неудовлетворённости, вызвав чувство национальной фрустрации, охватившее часть политической элиты страны. Следствием этого стали пересмотр государственного курса и стремление вернуть утраченное, поиски своего места в новой конфигурации мира – поворота, предпринятого президентом В.В. Путиным в XXI веке. Отныне внешнеполитический вектор был направлен, прежде всего, на формирование таких основ мирового поведения России, которые могли бы стать её постоянными величинами, обеспечивающими неизменный стратегический внешнеполитический курс на перспективу.
16 Нынешняя мировая структура, складывающаяся после отказа России от так называемого «нового мирового порядка» 1990-х годов (времени спорного и неоднозначного), в корне отличается от предшествующих эпох. Её характеризует прежде всего многовекторный полицентризм, вызванный повышенной некоординируемой внешнеполитической активностью новых центров силы (как государств, так и квазигосударственных и иных образований). Её отличает также отсутствие ярко выраженной биполярности (эпохи холодной войны) и провокационной однополярности (эпохи безальтернативного доминирования США), характерной для 1990-х годов.
17 Однако это вовсе не мешает рождению биполярностей иного свойства: внутри, в пределах хаотично формирующегося и потому ещё окончательно не сложившегося полицентризма. Такие биполярности не повторяют глобальную советско-американскую конфронтацию эпохи холодной войны, которая была по-своему уникальна. Нынешние биполярности наполнены иным содержанием. Они индивидуальны, поскольку сформированы конкретными историческими обстоятельствами, отличными от предшествующей эпохи.
18 Так, отношения между США и возвышающимся Китаем уже давно развиваются в рамках своеобразного сочетания взаимозависимости и взаимоотторжения, способствуя складыванию модели двухполюсного взаимодействия в границах полицентричного мироустройства. В самом деле, переплетение двух экономик (несмотря на антагонизм политических режимов), торговые связи, долговые обязательства и кредитные отношения уживаются в рамках взаимодействия с торговыми войнами, взаимными обвинениями, показными ультиматумами и демонстративными демаршами.
19 Такое, казалось бы, взрывоопасное соединение, удерживая двустороннее противостояние от лобовой конфронтации, одновременно формирует в полицентричном мире уникальную биполярность, частично регулируемую, а потому прогнозируемую. Хотя при этом не следует забывать и предупреждение Зб. Бжезинского о том, что урегулирование США отношений с Китаем неизбежно обострит другие проблемы, а именно проблемы безопасности внутри американо-японо-корейского «треугольника»9.
9. Бжезинский Зб. Указ. соч., с. 72.
20 Другая полицентричная биполярность, оформившаяся за последние 10 лет, – отношения США и современной России. Неприятие и демонстративный отказ от неудачного внешнеполитического опыта 1990-х годов вывел её на дорогу поиска собственного места в современном мире. Поиск этот связан с попытками формулирования постоянных величин (стратегических констант) внешнеполитического поведения, геополитических интересов, формирования новых экономических интеграционных структур и иных объединений, альтернативных энергетических, финансовых и оборонительных коалиций, создания своих геополитических полей на Евразийском континенте, в его восточном направлении (Китай, Индия, Япония, Республика Корея, Турция).
21 Всё это не только организует новое геополитическое пространство России, но и, провоцируя ответные действия, порождает ещё большую неупорядоченность и хаотичность в остальном мире, за которыми неизбежно следуют новые вызовы и риски. В связи с этим, напомню пророчество Зб. Бжезинского о том, что, рано или поздно Соединённые Штаты должны будут искать ответ на вызов со стороны региональных коалиций, стремящихся вытолкнуть Америку из Евразии, тем самым создавая угрозу её статусу мировой державы. По его мнению, «потенциально самым опасным сценарием развития событий может быть создание “антигегемонистской” коалиции с участием Китая, России и, возможно, Ирана, которых будет объединять не идеология, а взаимодополняющие обиды»10.
10. Там же.
22 Как бы то ни было, ясно одно: более сложная, потенциально более конфликтная полицентричная мировая структура (да ещё с внутренними биполярностями) сегодня стала очевидной реальностью.
23 Но мир и раньше никогда не был ни простым, ни спокойным.
24

Американское доминирование

 

При всех современных геополитических сдвигах в сторону полицентризма нынешняя мировая система существует все же при преобладающей роли США. Масштабы влияния этого государства, превратившегося за XX век в неформальную, рассредоточенную и распыленную, империю, все еще уникальны. При том, что возможности Соединенных Штатов по причине конкурентной борьбы в современном мире явно сужаются, они, тем не менее, пока сохраняют свое бесспорное глобальное доминирование.
25 Их геополитическое лидерство сегодня обеспечивается не только с помощью более 900 военных баз, разбросанных по всему земному шару, позволяющих осуществлять вооруженный контроль над водным, земным и воздушным мировым пространством, а также – космосом.
26 Доминирование это основано не только на давно вышедшей за пределы границ американского государства и развивающейся в масштабах всего мира экономике и финансовой системе, но также и на геополитических, культурных и мировоззренческих факторах, на технологических и информационных возможностях, на универсализме пронизывающих остальной мир американских ценностей, привлекательности экономической и политической моделях, базирующихся на большем индивидуализме и ответственности граждан, на их стремлении к личному успеху.
27 Доминирующие позиции США скреплены и институциолизированы целой системой международных связей, союзов и интеграционных структур (НАТО, МВФ, Всемирный банк, ВТО и др.), сложившихся после Второй мировой войны и существующих сегодня.
28 Лидерство Соединенных Штатов не нравится многим в мире. Особенно болезненно его воспринимают новая Россия и преобразившийся за 40 лет Китай, угрожающий американскому превосходству.
29

В апреле 1996 г., во время визита Президента России Б.Н. Ельцина в Пекин, оба евразийских государства выступили с Совместной декларацией, провозгласившей решимость двух стран развивать отношения равноправного и доверительного партнерства, направленного на стратегическое взаимодействие в ХХI веке11. Хотя в тексте документа США и не упоминались, но его общий дух и направленность свидетельствовали о критическом отношении к политике заокеанской сверхдержавы и намерении сдерживать её.

11. Совместная китайско-российская декларация 1996 г. >>>>; Бжезинский Зб. Указ. соч., с. 36.
30

Спустя 11 лет, в феврале 2007 г. на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности другой Президент России – В.В. Путин демонстративно упрекнул США в намеренном строительстве однополярного мира, в том, что вся система их права перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере и навязывается другим государствам. Речь эта, воспринятая на Западе как возобновление холодной войны и сравниваемая с фултонской речью У. Черчилля, стала началом нового внешнеполитического курса России12.

12. Путин В.В. Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности >>>>.
31

Спустя ещё 7 лет, в октябре 2014 г., на заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» В. Путин произнёс новую речь, схожую по направленности и открытости с мюнхенской, которую многие эксперты сочли ещё более резкой и напористой. В ней Путин отметил, что «в условиях доминирования одной страны и её союзников, или, по-другому сказать, сателлитов, поиск глобальных решений зачастую превращался в стремление навязать в качестве универсальных собственные рецепты. Амбиции этой группы возросли настолько, что вырабатываемые в её кулуарах подходы стали преподноситься как мнение всего мирового сообщества… Само понятие “национальный суверенитет” для большинства государств стало относительной величиной. По сути, была предложена формула: чем сильнее лояльность единственному центру влияния в мире, тем выше легитимность того или иного правящего режима»13.

13. Путин В.В. Заседание Международного дискуссионного клуба «Валдай» (>>>>).
32 «Момент однополярности убедительно продемонстрировал, что наращивание доминирования одного центра силы не приводит к росту управляемости глобальными процессами. Напротив, – отмечал В. Путин, – подобная неустойчивая конструкция доказала свою неспособность эффективно бороться с такими подлинными угрозами, как региональные конфликты, терроризм, наркотрафик, религиозный фанатизм, шовинизм и неонацизм. В то же время она открыла широкую дорогу для проявления национального тщеславия, манипулирования общественным мнением, грубого подавления воли слабого волей сильного. По своей сути однополярный мир – это апология, апологетика диктатуры и над людьми, и над странами. Кстати, однополярный мир оказался некомфортным, неподъёмным и сложно управляемым для самого так называемого самоназначенного лидера…»14.
14. Там же.
33 Эти и, подобные им, намеренно прямые, открытые и довольно жёсткие характеристики Соединённых Штатов, данные В.В. Путиным, стали своеобразной демонстрацией внешнеполитической философии, сформированной отныне Россией в отношении этого глобального супергосударства.
34

Россия как стратегический вызов

 

Распад СССР в декабре 1991 г. многими воспринимался как геополитическая победа Запада, главным призом в которой стала Евразия, доставшаяся, по утверждению Бжезинского, Соединённым Штатам. Используя Европу как плацдарм для продвижения демократии и получив уникальный шанс распространить своё влияние на весь Евразийский континент, США могли бы и дальше осуществлять глобальное превосходство. Однако препятствием этому могло стать «внезапное появление успешного соперника», что привело бы к общей международной нестабильности и глобальной анархии15. Казалось, подобный сценарий Бжезинского, которого не раз (и не всегда справедливо) упрекали в отрыве от земных реальностей, стал сбываться спустя десятилетие.

15. Бжезинский З. Указ. соч., с. 44.
35 Сегодня всё более очевидным стало то, что за последние годы современная Россия, занимающая большую часть Евразии, превратилась не просто в потенциальную стратегическую угрозу, а в настоящего постоянно действующего геополитического провокатора Запада. Использование торговли, энергетического фактора и интеграционных инициатив в качестве инструментов собственного геополитического влияния, смелые и порой даже дерзкие методы, принятые ею на вооружение в развернувшейся в XXI веке борьбе за советское наследство лишь усилили ту конфронтационную направленность, которая стала определяющей в отношениях между двумя государствами. И, судя по всему, всерьёз и надолго.
36 Вызванные отголосками распада СССР, нынешние отношения между Россией и США развиваются в рамках асимметричной (пока ещё не ярко выраженной биполярной и не чётко очерченной глобальной) конфронтации, которая носит откровенно взаимопровоцирующий и нерегулируемый характер. В условиях сохранения ядерного фактора, при появлении всё более новых видов современных вооружений подобная ситуация крайне опасна.
37 Сегодня США и Россия оказались двумя и единственными державами в мире, которые декларируют и целенаправленно реализуют собственные геополитические программы, несогласованные и трудносовместимые друг с другом. С одной стороны – США с программой мирового лидерства и глобального доминирования, к формированию которой они шли всю свою историю, особенно в XX веке. С другой стороны – Россия, расширяющая радиус своих геополитических интересов именно в Евразии (но не только), делающая смелые попытки формулировать и воплотить своё глобальное видение эпохи XXI века и определить собственное (скорее всего лидирующее) место в ней. Столкновение двух альтернативных геополитических курсов и привело к блокированию отношений между их носителями.
38 В сущности, в основе современного деградированного состояния российско-американских отношений лежат не только стратегические разногласия, но и вытекающие из них конкретные трудноразрешимые проблемы: российско-грузинская война и её последствия, украинский кризис и присоединение Крыма, события на Донбассе, война в Сирии, обвинения России во вмешательстве в выборы 2016 г. в США и в отравлении Скрипалей. Именно через них проявилось повышенное внешнеполитическое поведение России, которое воспринимается американской политической элитой как вызов давним константам внешней политики США: их неоспоримому первенству и глобальному доминированию, их мессианизму и исключительности. Стремление В.В. Путина создать в лице России противовес Соединённым Штатам было расценено как дерзкий демарш, сопоставимый с самой серьёзной угрозой глобального масштаба – терроризмом.
39 Именно поэтому впервые после распада СССР встретившись с подобным, в качестве ответной меры США вынуждены были прибегнуть к масштабным экономическим санкциям политической направленности, нацеленным, прежде всего, на её изоляцию и сдерживание, на изменение политического режима и всего внутреннего строя.
40 Не боясь повториться, отметим: все они, так или иначе, были вызваны реакцией США на решительное (а порой конфликтное и дерзкое) геополитическое поведение России, вставшей на путь пересмотра собственной политики 90-х годов ХХ века. Восприятие подобной практики политической элитой США как серьёзного и демонстративного стратегического вызова со стороны России американскому глобальному доминированию – пожалуй, наиболее серьёзное препятствие для выхода из сложившегося тупика. Тупика, создающего предпосылки для перерастания в масштабное столкновение века между крупнейшим государством Евразии и неевразийской супердержавой.
41

Вспоминая в этой связи размышления Зб. Бжезинского, следует признать: «нынешние российско-американские отношения схожи с игрой на перевёрнутой шахматной доске и меньше всего напоминают партию» искушённых и ответственных игроков, понимающих друг друга с полуслова. Сегодня в них слишком много иллюзий, «противоречивой риторики и совершённых ошибок, взаимной настороженности и предубеждений, обид и упреков, домыслов и обвинений, завышенных ожиданий и неоправданных надежд», и, главное – взаимного глубокого недоверия, того, что никак не располагает к желаемым прорывам и быстрому достижению поставленной цели16.

16. Гарбузов В.Н. Запоздалая, но необходимая встреча. Возможны ли перемены в российско-американских отношениях// Независимая газета, 12.07.2018 (>>>>).
42 При таком раскладе внешнеполитическое поведение друг друга США и Россия воспринимают как провоцирующие, враждебные сигналы, за которыми неизбежно должны следовать ответные действия.
43 Сопровождавшаяся геополитическими столкновениями на региональном уровне (на постсоветском пространстве, в Европе и в Сирии) повышенная внешнеполитическая активность двух государств завела в тупик отношения между ними, парализовав весь комплекс проблем, составлявших долгие годы холодной войны основу двустороннего и взаимовыгодного конструктивного диалога.
44 Сегодня между двумя государствами сложилась недопустимая и практически безвыходная ситуация, при которой одна сторона (Россия) совершила что-то такое, чего другая (США) ей никогда простить не сможет. Направленная друг против друга ширящаяся взаимная пропаганда сцементировала её, введя в жёсткое, до предела конфронтационное русло. Эти быстро сформировавшиеся завалы блокировали и без того хрупкие российско-американские отношения, разрушив их до самого основания.
45

***

 

Именно в такой ситуации и была достигнута договорённость о первой официальной личной встрече двух президентов в июле 2018 г. в Хельсинки – событии, претендовавшем на то, чтобы стать центральным в уходящем году. Встрече, явно запоздалой, но, как тогда казалось многим, всё же необходимой. Хотя бы для того, чтобы попытаться выйти из сложного переплетения накопившихся за годы обвинений и раздражительности, иллюзий и безосновательного оптимизма, того, что настораживало, но и вдохновляло одновременно17.

17. Там же.
46

Пугала предстоявшая встреча и западноевропейских союзников Трампа, обескураженных своеобразием и неординарностью его внешнеполитического поведения. Так, накануне саммита НАТО и встречи в Хельсинки к Трампу обратились бывшие главы внешнеполитических ведомств 16 стран, в числе которых были Мадлен Олбрайт, госсекретарь США (1997–2001), Дэвид Милибэнд, министр иностранных дел Великобритании (2007–2010) и его коллега из ФРГ Йошка Фишер (1998–2005). Они настоятельно призывали американского президента укрепить «ухудшающиеся отношения» США с западными союзниками. В своём послании они также предупреждали президента, что игнорирование «угрозы со стороны путинской России» может обернуться для Запада новыми проблемами18.

18. Nahal Toosi. Ex-diplomats caution – and credit – Trump before NATO, Putin meetings // POLITICO, 07/09/2018 (>>>>).
47

Путин и Трамп: нереализованное партнёрство

 

«За годы пребывания на вершине власти у каждого из двух мировых лидеров сложился свой устойчивый образ на Западе. У В. Путина – образ самодержавного «царя» новой России, авторитарного, зловещего и коварного демона современности, реализующего идею её особого предназначения, решительно и беспощадно меняющего геополитическую конфигурацию и строящего новый мир по своим лекалам»19.

19. Гарбузов В.Н. Указ. соч.
48 Режим международных санкций, вводимых с 2014 г. и направленных лично против российского президента и его ближайшего окружения, оказался в этой части неэффективным, лишь укрепив его власть внутри страны и повысив популярность в ряде регионов мира.
49

По опросам социологической службы «Пью», рейтинг доверия к российскому президенту в мире в целом составил в июне 2018 г. 26%. Согласно опросам, проведённым в июне 2018 г. в 25 странах мира, Путину не доверяли 63% опрошенных. Отношение же к нему в России было совсем иным: популярность российского президента внутри страны превышала 80%20.

20. Image of Putin, Russia Suffers Internationally // Pew Research Center, December 6, 2018 (>>>>).
50

По тем же социологическим опросам, лишь в четырёх странах мира был отмечен самый высокий рейтинг позитивного восприятия России (свыше 50%) – в Филиппинах (63%), Тунисе (55%), Южной Корее (53%) и Греции (52%). В большинстве же стран Северной Америки и Европы Россия воспринимается негативно. Самый высокий рейтинг негативного восприятия России наблюдается, прежде всего, в Швеции (79%) и Нидерландах (79%), в Великобритании (67%) и Польше (69%), в США (64%) и во Франции (66%)21.

21. Ibidem.
51 Не менее примечательна и личность Д. Трампа – президента на редкость самобытного и оригинального, способного с удивительной частотой менять свои взгляды и совершать такие неожиданные и неординарные поступки, которые не перестают удивлять даже самых искушенных знатоков мировой политики22.
22. Гарбузов В.Н. Указ. соч.
52 И для этого есть все основания. Трамп настойчиво стремится предстать в образе человека, который, не боясь прослыть разрушителем цивилизации, в отличие от своих предшественников, смело и решительно берётся за решение доставшихся ему в наследство сложных и трудноразрешимых проблем, накапливавшихся в стране и в мире десятилетиями.
53 Собственно внешняя политика Трампа представляет собой причудливое сочетание осовремененного изоляционизма с примесью явной демагогии, типичного неприкрытого американского унилатерализма, старых и порядком надоевших идей глобального доминирования и, казалось бы, такого забытого протекционизма эпохи давно ушедшего прошлого.
54 Но при всех отличиях двух президентов объединяет одно: «и Путин, и Трамп – единственные мировые лидеры, бросившие открытый и демонстративный вызов привычному течению жизни и сложившимся устоям мирового порядка»23, лидеры, которые сегодня привлекают наиболее пристальное внимание в мире. Одни их любят, другие ненавидят.
23. Там же.
55 Важно учитывать то, что первая официальная встреча двух президентов в 2018 г. проходила в атмосфере растущих разногласий, проявляющихся между США и остальными членами НАТО, в ситуации экономических войн, развязанных Трампом, на фоне осознания ряда европейских стран, что без России безопасность Европы обеспечить сложно и практически невозможно.
56 Не следует забывать и о том, что положение самого американского президента внутри страны, хотя и укрепилось за полтора года, но всё же остаётся шатким. Политическая элита США всё ещё с трудом воспринимает его, считая явлением чужеродным, случайным и разрушительным.
57

Рейтинг одобрения деятельности американского президента на своём посту в самих США составил в августе 2018 г. лишь 40%. Причём поддержка Трампа среди демократов была необычайно низка – всего лишь 7%, зато среди республиканцев она составила 84%24. Его судьба сегодня по-прежнему в руках Конгресса. Расследования вмешательства России в выборы 2016 г. продолжаются, а самого Трампа безжалостно и непрерывно атакуют его открытые противники, главными из которых являются демократы и либеральная пресса, способная как убить, так и возвысить.

24. Trump’s approval ratings so far are unusually stable – and deeply partisan // Pew Research Center, August 1, 2018 (>>>>).
58 Несмотря на неоднократные заверения президентов Путина и Трампа об их желании наладить двусторонние контакты, признаки какого-либо заметного движения навстречу друг другу, тем не менее, пока, к сожалению, отсутствуют.
59 Стоило ли в таком случае ожидать чего-то серьёзного от переговоров в Хельсинки? Многие тогда терялись в догадках: Будет ли это очередной разговор о проблемах без каких-либо конкретных и значительных соглашений? Завершится ли встреча хотя бы самой общей декларацией или устными договорённостями, которые могли бы инициировать принципиально новые отношения? Или она станет тем началом, за которым последуют согласованные действия (по РСМД, СНВ и ПРО, по Ирану и в Сирии или даже, может быть, на Донбассе), позволяющие встать на путь медленной, но верной реставрации разрушенного до основания здания? Вряд ли кто-либо тогда взялся за то, чтобы давать ответы на поставленные вопросы25.
25. Гарбузов В.Н. Указ. соч.
60 Действительно, учитывая всю сложную канву нынешних российско-американских отношений, трудно было дать на них определённые ответы. Но ясным оставалось только одно – двум президентам, двум лидерам современного мира предстояло начать очень непростой диалог по крайне непростым проблемам. Если так, то уже сам факт такой встречи мог бы рассматриваться как удачный старт с перспективой на успех.
61 Однако вне зависимости от исхода встречи двух президентов (по мнению многих, оказавшейся всё же бесполезной и разочаровывающей), пора понять, что без конкретных перемен во внешней политике России и США вряд ли стоит ожидать каких-то изменений и в их двусторонних отношениях.
62 Пока что отношения эти (вернее то, что от них осталось) развиваются в рамках нереализованного партнёрства с явной тенденцией к их полной или частичной деградации.
63

Дилеммы современности

 

Сложившаяся ситуация неизбежно ставит перед всеми заинтересованными лицами (и прежде всего в России) вопрос, превратившийся в неразрешимую дилемму. Как, сохраняя национальное достоинство и суверенитет, вести самостоятельную геополитическую линию, формулировать и отстаивать собственные константы внешнеполитического поведения, и вместе с тем формулировать и формировать отношения конструктивного партнерства с США, которые подобное поведение не приемлют? Возможно ли это в принципе?
64 Иными словами, возможны ли такие перемены, которые позволили бы двум странам наладить постоянный диалог и одновременно каждой из них держаться твёрдого суверенного внешнеполитического курса, осуществляя собственную геополитическую программу? Наконец, какую политику должны проводить Россия и США, чтобы соответствовать интересам друг друга?
65 Но при этом, на мой взгляд, пришла пора задавать и другие, не менее важные, вопросы. Отчего, несмотря на то что Путин и Трамп время от времени посылают в адрес друг друга комплименты, отношения между Россией и США лишь ухудшаются? Какой будет Америка после Трампа? Сумеет ли он создать новую модель американского доминирования? Что именно хочет Путин от США? Какова цель современного российского внешнеполитического активизма и достижима ли она? К чему всё-таки приведёт растущий вал антироссийских санкций? Настанет ли тот час, когда можно будет объявить мир полицентричным? Или это – всего лишь воображаемая и несбыточная иллюзия? Сможет ли Россия и впредь успешно и с пользой для себя реализовывать политику геополитического маневрирования, которая в обозримом будущем может обернуться чем-то большим?
66 И наконец, вопросы, которые когда-то задавал в своей книге Зб. Бжезинский, сам так и не сумевший ответить на них: «Может ли Россия быть мощным и одновременно демократическим государством? Если она вновь обретёт мощь, не захочет ли она вернуть свои утерянные имперские владения и сможет ли она тогда быть одновременно и империей, и демократией?»26
26. Бжезинский З. Указ. соч., с. 69.
67 Это вопросы, на каждый из которых сегодня вряд ли кто может дать полный и исчерпывающий ответ. Но, тем не менее, это именно те вопросы, от разрешения которых действительно зависит многое: отношения между мировыми игроками, их меняющаяся роль в мире, да, собственно говоря, даже сам мир и судьбы государств и народов в нём.
68

***

 

В связи с перераспределением сил в мире и формированием новой полицентричной модели устройства его архитектура претерпевает сегодня ускоренную трансформацию, охватывающую большую часть земного шара. Впервые за десятилетия «великая шахматная доска», о которой писал Зб. Бжезинский, перевернулась и снова пришла в движение. Сегодня Китай и Россия, Япония и Корея, Турция и Индонезия, Индия и Пакистан, Иран и Средняя Азия формируют новый пейзаж Евразии. Застывшие на ней прежде фигуры стали совершать стремительные ходы, казалось бы, подтверждая тем самым многие аналогии прошлого и пророчества будущего Збигнева Бжезинского, который, пожалуй, не учёл главного.
69 Любая историческая ситуация всё же предельно индивидуальна. Повторение прошлого опыта возможно лишь отчасти, и то – в пределах тех параметров, которые безжалостно задаёт современность. А именно она пишет сценарий новой шахматной игры, развернувшейся сегодня на самом крупном континенте земного шара.

References

1. Bzhezinskij Zb. Velikaya shakhmatnaya doska: Gospodstvo Ameriki i eyo geostrategicheskie imperativy. M.: AST, 2017.

2. Sogrin V.V. SShA v XX–XXI vekakh. Liberalizm. Demokratiya. Imperiya. M.: Ves' Mir, 2015, s. 20.

3. Bzhezinskij Zb. Ukaz. soch., s. 21.

4. Bzhezinskij Zb. Ukaz. soch., s. 37.

5. Bzhezinskij Zb. Ukaz. soch., s. 49.

6. Bzhezinskij Zb. Ukaz. soch., s. 50.

7. Sogrin V.V. Ukaz. soch., s. 20.

8. Bzhezinskij Zb. Ukaz. soch., s. 21.

9. Bzhezinskij Zb. Ukaz. soch., s. 72.

10. Tam zhe.

11. Sovmestnaya kitajsko-rossijskaya deklaratsiya 1996 g. (http://russian.china.org.cn/russian/273010.htm); Bzhezinskij Zb. Ukaz. soch., s. 36.

12. Putin V.V. Vystuplenie i diskussiya na Myunkhenskoj konferentsii po voprosam politiki bezopasnosti (http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/24034).

13. Putin V.V. Zasedanie Mezhdunarodnogo diskussionnogo kluba «Valdaj» (http://www.kremlin.ru/events/president/news/46860).

14. Tam zhe.

15. Bzhezinskij Z. Ukaz. soch., s. 44.

16. Garbuzov V.N. Zapozdalaya, no neobkhodimaya vstrecha. Vozmozhny li peremeny v rossijsko-amerikanskikh otnosheniyakh // Nezavisimaya gazeta, 12.07.2018 (http://www.ng.ru/kartblansh/2018-07-12/3_7265_kart.html).

17. Tam zhe.

18. Nahal Toosi. Ex-diplomats caution – and credit – Trump before NATO, Putin meetings // POLITICO, 07/09/2018 (https://www.politico.com/story/2018/07/09/trump-putin-summit-diplomats-albright-703568).

19. Garbuzov V.N. Ukaz. soch.

20. Image of Putin, Russia Suffers Internationally // Pew Research Center, December 6, 2018 (http://www.pewglobal.org/2018/12/06/image-of-putin-russia-suffers-internationally/).

21. Ibidem.

22. Garbuzov V.N. Ukaz. soch.

23. Tam zhe.

24. Trump’s approval ratings so far are unusually stable – and deeply partisan // Pew Research Center, August 1, 2018 (http://www.pewresearch.org/fact-tank/2018/08/01/trumps-approval-ratings-so-far-are-unusually-stable-and-deeply-partisan/).

25. Garbuzov V.N. Ukaz. soch.

26. Bzhezinskij Z. Ukaz. soch., s. 69.